Сью Фортин - Сестра! Сестра?

В начале первого ночи раздается звонок мобильного, и я сразу решаю – Люк. Сердце радостно трепещет. Наконец-то я поговорю с человеком, которому доверяю. Я застываю. Я ведь доверяю Люку? Еще одна мысль, которую лучше гнать прочь. Конечно, доверяю. Насчет Элис, или Марты – как бы ее, к черту, ни звали, – я просто раздула из мухи слона.

Повоевав с лампой у кровати, я включаю свет и хватаю телефон.

Звонит «Дом», сообщает мне экран. Странно. Почему Люк звонит с домашнего?

– Алло, Люк?

– Это я.

Кто? Голос тихий, почти шепот. Не Люк, точно.

– Мама? – называю я следующего подсказанного логикой человека, хотя уже подозреваю, что логика тут неуместна.

– Нет, я не твоя мама.

– Элис?

– Кто же еще?

– Зачем ты звонишь?

– Слушай, Клэр, слушай внимательно. – В ее голосе звучит жесткость, которой раньше не было. Я настораживаюсь. И жду продолжения. – Не знаю, что ты делаешь в Америке и что там вынюхиваешь, но предупреждаю – веди себя мудро и храни свои открытия при себе.

– Ты о чем?

– Ты отлично понимаешь, о чем.

– И зачем же мне хранить их при себе – если предположить, будто мне что-то известно?

– Не вмешивайся, Клэр. Пожалеешь.

– Ты мне угрожаешь?

– Все зашло чересчур далеко. От меня уже ничего не зависит. Держись подальше.

– Ты правда думаешь, будто я тебя боюсь?

Я лихорадочно ищу в телефоне приложение для записи. Я довольно часто записываю рабочие разговоры, а потом сверяю мельчайшие детали. Сейчас это тоже будет полезно.

– Тебе не меня надо бояться.

– Что? – Я нажимаю кнопку «запись», но поздно. Беседа оборвалась. – Черт!

Я набираю домашний номер – связи нет. Марта, видимо, выдернула штепсель. Включаю приложение, но записалось только мое «что?».

Обхватив голову руками, собираюсь с мыслями. Звонить Люку или маме бесполезно. Что я скажу? Они поверят не мне, а Марте, которая, естественно, будет все отрицать. Мои слова припишут ревности или бурной паранойе, которую нынче все дружно у меня диагностируют.

Я хватаю блокнот и ручку, по памяти записываю разговор с Мартой слово в слово. Ее последняя фраза напугала меня сильнее всего. Я подчеркиваю ее трижды, ручка оставляет в бумаге глубокие следы.

ТЕБЕ НЕ МЕНЯ НАДО БОЯТЬСЯ.

Незаметно для себя я задремала, но так и не поспала нормально. Несколько раз за ночь просыпалась, смотрела на телефон – не звонил ли Люк. Не звонил. К шести утра я уже одета и собрана. В аэропорт к одиннадцати, нужно еще вернуть арендованную машину. Впереди длинный день и трехчасовое окно в Атланте, а потом трансатлантический перелет в Великобританию.

Я продолжаю поглядывать на телефон, но к тому времени, как сажусь в самолет из Штатов, надежда на звонок от Люка окончательно меня покидает.

Даже ночной полет домой не в силах подарить мне сон. Я в который раз достаю бумагу и ручку.

*Марта – это Элис.

*Мотив Марты – деньги? Расстройство личности? Хочет быть другим человеком – Элис. Теперь ей и этого мало, Марта хочет все, что есть у меня: мама, Люк, девочки. Выживает меня из моей собственной жизни, как Марта уже поступила с Элис.

*Спланировано заранее, НЕ спонтанная авантюра.

*С кем-то работает – отсюда угрозы.

*Что произошло с настоящей Элис? Замешана ли Марта?

Писать последнее предложение тяжело, но я каким-то чудом удерживаюсь от чувств. О сестре я подумаю позже. Сейчас мною движет желание защитить семью.

Кто же сообщник Марты? Если бояться надо не ее, то кого? Наверняка кого-то незнакомого. Зачем знакомым меня изводить? Кто настолько ненавидит и меня, и маму, чтобы устроить подобный кошмар?

Я брожу по кругу, повторяю одни и те же вопросы вновь и вновь, но по-прежнему не нахожу ответов. Марта должна признаться. Обязана заговорить. Сама я не справлюсь.

Самолет приземляется в Хитроу, и я с облегчением вздыхаю – наконец-то полет кончился. Паспортный контроль, таможня позади. Я спешу к выходу и, устроившись на каменной скамье, в очередной раз звоню домой.

Сейчас семь, в доме должна царить обычная утренняя суета, но никто не отвечает, и даже автоответчик не срабатывает.

Набираю номер Люка. В трубке щелкает, будто звонок приняли, на заднем плане звучат голоса, потом что-то шуршит, шум глохнет.

– Люк? Люк! Алло? Слышишь меня? – Я едва не плачу.

Связь обрывается, и я в сердцах швыряю мобильный на бетонное сиденье. Тут же раздается хруст. Экран!

– Черт!

Рассматриваю повреждения. Большая трещина ползет из угла в угол, на корпусе сбоку красуется вмятина. К счастью, телефон работает.