Иван Миронов - Плохая шутка

Денис сел на скамейке возле подъезда. Двигаться дальше он не мог, ноги отказывались его держать.

«Этого не может быть. Такой хрени просто-напросто не существует. Не бывает».

Дениса знобило, словно на улице вместо теплого, почти летнего утра установился промозглый ноябрьский день.

Если это было всего лишь видение, то уж слишком реалистичное. Особенно боль. Ее Денис помнил совершенно отчетливо, несмотря на то, что сейчас о ней ничто не напоминало.

«Это все проклятые фильмы, – пришла спасительная мысль. – Точно! Нельзя столько смотреть ужасов. Так и сбрендить недолго».

Но он тут же вспомнил события трехдневной давности: появляющиеся в пыли следы, странный дом с нелогичным расположением квартир, видеокомпромат, снятый невидимым оператором, и сверху всего, как вишенка на торте, – Анкудинов Константин Андреевич, жуткий работодатель, любящий латинские фразочки и «добровольные» сделки.

«Если это все фантазия, то я, видимо, лежу в «дурке» в смирительной рубашке и жду своей дозы», – подумал он.

Денис закрыл глаза и постарался дышать глубоко и медленно. Он пытался отогнать от себя панические мысли о том, что он попал в какой-то жуткий переплет и что теперь просто так из него не выбраться. Постепенно дрожь уменьшилась, а голова стала работать четче.

Он достал из кармана мобильник и не поверил своим глазам. 9.25. С момента его пробуждения прошло каких-то одиннадцать минут. Денис встал и быстрым шагом двинулся в сторону подземки. Нужно было отрабатывать свои деньги.

Стоя на платформе «Юго-Западной», Денис размышлял о том, что находится в конвертах, которые ему передал Анкудинов. Во вторник он разбирал письма, определяя, когда и куда ему нужно будет ехать. Все они оказались одинаковыми по толщине. По одному листу в каждом конверте. И на всех были указаны даты и время.

«Зачем он указывает время? Ведь человека может и не быть там, куда придет курьер». Но Денис где-то внутри уже понял, что все адресаты будут на месте в указанное время.

Поезд подъехал. Денис шагнул внутрь вагона и протиснулся в угол напротив выхода. Час пик прошел, но людей все равно было много.

«Может быть, эти люди в курсе, что им в определенное время принесут письмо?» – рассуждал Денис.

Как бы то ни было, но дело явно пахло какой-то незаконной деятельностью, и он на секунду уверился в том, что не нужно было соглашаться на предложение Анкудинова.

«Поджог машин – дело очень серьезное, но не случилось бы так, что сейчас я делаю вещи похуже». И тут же пришла мысль, что Анкудинов не предлагал ему выбор, а имитировал наличие выбора. Судя по тому, что Денис видел полчаса назад, человеку с белыми волосами совершенно незачем было разыгрывать сценки.

Электронные часы над рельсами показывали 10.12, когда Денис оказался под полукруглым сводом «Тимирязевской». Всю дорогу ему казалось, что состав еле-еле ползет и поминутно останавливается в полутемных тоннелях подземки.

Денис рванул вверх по эскалатору, переступая через ступеньку. В голове всплыл разговор, состоявшийся два дня назад. «Ни минутой раньше, ни минутой позже», – так, кажется, сказал Константин Андреевич. И первый же рейс оказался под угрозой срыва!

Теперь он не мог думать ни о чем, кроме того, что ему нужно успеть вовремя. Он стремительно вышел из вестибюля на улицу, огляделся, определяя нужное направление, и двинулся быстрым шагом. Через десять минут он уже бежал.

Дом, который он искал, оказался девятиэтажной «свечкой». Облупившиеся белые стены напоминали лицо старой ведьмы, покрытое струпьями и гнойниками. Грязные, в большинстве своем деревянные окна подслеповато смотрели на мир покрытыми копотью стеклами. Двор являл собой несколько узких асфальтовых дорожек и грязные палисадники, где вместо кустиков и цветов разместились автомобили.

На домофоне Денис набрал номер квартиры, указанный на конверте. Прозвучал гудок. Второй. Третий. Ответа не последовало. В момент, когда Денис, внутренне содрогнувшись при мысли о невыполненном задании, понял, что ему никто не ответит, послышался шорох, и тихий женский голос с трудом проговорил:

– Я слушаю.

Денис выдохнул с облегчением.

– Здравствуйте! Я курьер, принес вам письмо. Откройте, пожалуйста, дверь.

– Письмо? – Голос прозвучал потерянно, словно женщина совершенно не понимала, о чем идет речь. Потом небольшая пауза, и медленно: – Конечно, проходите.

Раздался сигнал, и замок в двери звучно хрустнул, словно скорлупа грецкого ореха от удара молотком.