Дж. С. Монро - Забудь мое имя

– Тогда, наверное, это она, – как-то странно бормочет Тони.

– Так кто же та женщина, которая приехала в деревню?

– А что, это еще имеет какое-то значение? – спрашивает Тони. – После всего, что произошло?

Возможно, американец и прав. Она лишь формально представляла собой угрозу для общества, хотя все считали ее Джеммой Хаиш. Если эта женщина снова появится, ею займутся социальные службы. А для них, для полицейских, сейчас на первом плане факт стрельбы. Как обычно, независимое управление по контролю за действиями сотрудников полиции будет долго и нудно выяснять обстоятельства дела. Опять начнутся споры о роли спецназа, пойдут разговоры об урезании бюджета и недостаточном взаимодействии различных подразделений.

И конечно же, замучают вопросами его, Сайласа. Зачем он велел спецназовцам отойти на расстояние, превышающее прицельную дальность «Тазера»? Но он-то понимает, что приказ стрелять на поражение был отдан чересчур поспешно. Убитая женщина бросила нож до того, как по ней был открыт огонь. Сайлас это отлично видел. Скорее всего, на него будут давить, вынуждая «вспомнить» последовательность событий иначе – а взамен они закроют глаза на его решение отвести группу захвата. Но он не будет играть в такие игры. Никогда не играл. Недаром же он до сих пор всего лишь детектив-инспектор.

– Все считали ее Джеммой Хаиш, – подает голос Тони.

– А вы?

– Я не знал, кто это такая.

Тони опять врет. Сайлас уже начал сомневаться в безразличном отношении Тони к другой Джемме. А что? Он же пригласил ее на ужин, когда жена была в Лондоне. Такое участие не входит в «соседские обязанности». Тони явно беспокоился за эту женщину. И Сайлас уверен, что он испытал облегчение, взглянув на убитую.

– Так и где она сейчас? – невзначай интересуется инспектор. – Другая Джемма?

– Я же сказал вам: я не знаю. Она сбежала, а потом позвонила мне из леса.

– Вы ее прятали? – спрашивает Сайлас. В нем с каждой секундой нарастает уверенность, что Тони лжет.

– Нет.

– Но вы посоветовали ей не сдавать анализ ДНК…

– Она очень переживала из-за того, что ее ошибочно принимали за Джемму Хаиш. Что еще можно было придумать в таких обстоятельствах? Ну да, сглупил, блин, – Тони оглядывается в сторону мертвого тела. – Я все еще под арестом?

У Сайласа не было времени обдумывать ситуацию Тони. Пока инспектор сознает только одно: отношения Тони с другой Джеммой (если ее на самом деле так зовут) беспокоят его все сильней и сильней. Это легко уязвимая и беззащитная одинокая женщина, страдающая амнезией. Уж не воспользовался ли ею Тони в своих интересах? Могла ли Джемма уйти в лес и обустроить себе там жилье по собственному желанию и по своей воле? Едва ли, учитывая ее «шаткое» психическое состояние, как выразилась Сьюзи…

Сайлас и Тони уже подошли к машине, у которой Стровер продолжает общаться со спецназовцем. О чем она так оживленно щебечет? Наверное, обсуждает провальную попытку своего шефа вызволить заложницу, незавидные перспективы его карьерного роста и стоит ли ей «дезертировать с корабля».

– Констебль Стровер, отвезите Тони в участок и допросите, – бурчит Сайлас, бросая ей ключи от машины. Ему предстоит провести на месте происшествия еще несколько часов, и только после этого он сможет вернуться в отдел. В их распоряжении всего сутки, чтобы предъявить Тони обвинение. Что при сложившихся обстоятельствах кажется маловероятным. Но Сайласа не отпускает мысль, что с этим американцем что-то не так. – И распорядитесь, чтобы криминалисты снова осмотрели его дом. На этот раз – по-настоящему.

– Как ни забавно это звучит, но у меня ни на минуту не возникло мысли о том, что я могу умереть, – признается Лаура, сидя с Люком на скамейке на бечевнике. В ожидании опроса они переместились поближе к железнодорожной станции. Шеф спецназа топчется чуть поодаль, сочувственно поглядывая на Лауру.

Лаура сознает, что еще не избавилась от шока. И говорит очень быстро и сбивчиво.

– Конечно, все это было ужасно, будто в кошмарном сне. Джемма прямо сказала мне, что кто-то приказал ей меня убить. Но она также сказала, что поступит так, как ей велят верхушки деревьев. И мы ждали, когда подует ветер и заглушит голоса в ее голове. И ты знаешь, я ей поверила. И мне кажется, что инспектор тоже. Он единственный попытался поговорить с ней, с нами обеими. А потом подул ветер, и листья над нашими головами зашелестели. Я за всю свою жизнь не слыхала такого чудесного звука.