Дуглас Престон - Обсидиановая комната

– Мы бросаем все наши лучшие ай-ти-ресурсы на отслеживание этого адреса, но, похоже, тут использовано двойное шифрование, а потому отслеживание, вероятно, невозможно.

Затем Спанн рассказал о плане, который он выработал для общения с переговорщиками похитителей. План был классический, основанный на многолетнем опыте Бюро – и его собственном – общения с похитителями. Не соглашайся, отвергай первое предложение, не давай преступникам ни секунды роздыха, выигрывай время мелкими требованиями. Утоми их, постепенно отними у них главенствующее положение, а тем временем пусть твои лучшие агенты пытаются их отследить.

Он обсудил этот план с группой и назначил по одному агенту ответственным за каждый пункт расследования. Ведение переговоров он оставил за собой.

– И наконец, – сказал он, – у нас есть резервный вариант: если эта стратегия не срабатывает, то мы выполняем их требования. Отпускаем Арсено. И получаем Пендергаста.

Он замолчал и оглядел всех в ожидании комментариев.

– Вы, конечно, понимаете, что они в любом случае собираются убить Пендергаста, – тихо проговорил Лонгстрит.

– Убийство федерального агента означает для них смертный приговор, – возразил Спанн. – Если их человек будет освобожден, зачем им идти на такие крайние меры?

– Затем, что Пендергаст будет свидетелем, чьи показания упекут их пожизненно.

Молчание. Спанн размышлял над ответом.

– Мистер Лонгстрит, эти люди явно не глупы.

Лонгстрит неторопливо поднялся со стула и прошел в переднюю часть кабинета:

– Извините за прямоту, агент Спанн, но я считаю, что ваш план практически гарантирует смерть Пендергаста.

Спанн уставился на него:

– При всем уважении, я с вами не согласен. Это классический метод, исчерпывающе исследованный и опробованный.

– Именно поэтому он и приведет к поражению. – Лонгстрит повернулся к группе. – Пендергаст находится на судне. Это почти наверняка наркоконтрабандисты. Они выловили его из воды, сумели установить его личность и разработали этот план. Это очень глупый план, а они очень глупые люди, хотя считают себя очень умными. Вот почему жизнь Пендергаста под страшной угрозой. Будь они умными, как вы о них думаете, ваш план сработал бы. Но они глупы. Что бы мы ни делали, они собираются сбросить его мертвое тело в воду и сбежать.

– Наркоконтрабандисты? – спросил Спанн.

Откуда ему это известно, черт побери?

– Арсено – наркоконтрабандист. Логично предположить, что это его коллеги. Они отчаянно хотят его освободить, пока он не запел.

Лонгстрит принялся расхаживать по кабинету.

– Что же нам делать? – Он поднял корявый палец. – Первое: мы демонстрируем панику. Сразу же уступаем всем их требованиям. Мы делаем вид, что готовы на все, лишь бы спасти нашего драгоценного агента. Мы вовлекаем их в переговоры. Пока мы с ними говорим, Пендергаст будет жив. – Он поднял второй палец. – Второе: мы начинаем давить на Арсено, но полегоньку. Может быть, он расколется и сдаст их. Третье: они скрываются где-то на своей посудине, поэтому мы прочесываем атлантическое побережье. Четвертое, и самое важное: мы их выкуриваем. Как? Мы переводим Арсено из Синг-Синга в Нью-Йорк. Я могу добавить, что вся операция должна проводиться в условиях абсолютной секретности – не только от прессы, но и от нью-йоркской полиции и даже от других отделов ФБР. Посвященными будут только эта команда и несколько человек на самом верху.

Глава отделения Спанн перевел взгляд с Лонгстрита на свою ударную группу. Они слушали легенду ФБР навострив уши. Каким-то непостижимым образом Лонгстрит перехватил инициативу и взял верх. Спанна охватило жгучее чувство унижения и злости.

В бескрайних пространствах подземелья под домом 891 по Риверсайд-драйв, за рабочим столом в своей маленькой библиотеке, сидела, наморщив лоб и сосредоточив взгляд, Констанс Грин. Все ее внимание было направлено на предмет, стоявший на столе, – на старинную японскую вазу с простой идеограммой, выжженной на глазури. В вазе стояли три веточки миниатюрного дерева айвы, цветочные бутоны слегка подрагивали, пока Констанс работала.

Последние сорок восемь часов, озабоченная собственным душевным состоянием, Констанс посвятила духовным умственным упражнениям, способным помочь ей сохранить эмоциональное самообладание, а кроме того, она укрепляла в себе абсолютное безразличие к внешнему миру – качество, которое когда-то было предметом ее гордости и способом самозащиты. Она начала вставать в четыре часа, чтобы медитировать, созерцая трансцедентальный узел на шнуре серого шелка – подарок Цзеринга, англоязычного монаха из монастыря Гзалриг Чонгг, где ее обучали тонкостям тибетской духовной практики, известной как чонгг ран. С помощью длительного тренинга Констанс овладела способностью за несколько минут достигать стонг па нийд – состояния чистой пустоты – и каждое утро около часа пребывала в этой похожем на транс медитативном состоянии. Она с облегчением обнаружила, что это помогает ей справляться с беспокойством. Она больше не чувствовала сонливости днем и не просыпалась ни с того ни с сего по ночам.