Дарья Сойфер - Чужие сны

Мурад почувствовал, что улыбается, а разгоряченная кровь быстрее заструилась по венам. Притормозив за углом, он направился к больнице, натянув капюшон толстовки как можно ниже на лицо. В таком учреждении наверняка полно камер, засветиться на них было бы слишком глупо. Материн пуховик как раз пригодился, чтобы сойти за одного из тысяч унылых прохожих, которые толпами рассекают по улицам. К тому же в нем не жалко было проползать под воротами для неотложки.

Психушка и днем-то не внушала особого оптимизма, а в холодной зимней темени от нее и вовсе становилось не по себе. Тишина била по ушам, из темных окон, казалось, кто-то следит. Даже у совершенно здорового человека в этом месте протек бы чердак. А эти голубые ели… от них веяло могильником.

Редкие освещенные окна не разгоняли страх – напротив, сгущали его. Мерцающая голубоватая лампа на последнем этаже, приглушенные звуки: то ли чье-то тихое подвывание, то ли гул аппаратуры…

Мурад поежился. Неудивительно, что Лия никому не доверяет, все подвергает сомнению. Здесь, в царстве галлюцинаций и одержимостей, иллюзий больше, чем правды. И даже на правду найдется свой препарат, посильнее. Удивительно другое: как она вообще умудряется тут засыпать? И сколько же раз она видела эту проклятую аварию, если сочла, что в дурдоме будет спокойнее?

В третьем от главного козырька окне мелькнуло что-то белое. Мурад собрался с духом и шагнул к зданию. И как только он потянулся на цыпочках, чтобы заглянуть внутрь, створка со скрипом распахнулась.

– Лия? – Он неуверенно забросил удочку в темноту.

– Я, я.

Бледная рука вцепилась в подоконник, и от этого зрелища Мурада передернуло. Слишком резкое движение, и в плохом освещении пальцы выглядели синюшными.

– Пришлось отключить здесь проводку. Обычно в коридоре лампы горят. Что, испугался?

– Держи одежду. – От ее голоса стало спокойнее, и Мурад пихнул Лие рюкзак. – Ждать тебя здесь?

– Я могу вызвать такси.

– Уедем вместе. И это… – Мурад задержал ее в последний момент. – Там краска для волос. Такая, типа шампуня. Подумал, тебе надо как-то изменить внешность…

– О'кей. – И исчезла, как будто так и надо.

Ни спасибо, ни «вау, как ты круто придумал». Мурад повидал много стерв: в школе в Барвихе трудно было найти другую девочку. Но они своей паскудной натуры не скрывали, там одного взгляда хватало, чтобы понять, чего от них ждать. Лия их обскакала. Выглядела как молочный теленок: пугливая, большеглазая, домашняя. От таких обычно не чувствуешь угрозы. Однако Лия умело прятала свои острые клыки. К счастью, Мурад распознал их и твердо решил держаться начеку.

Ожидание изматывало. Каждый прохожий за забором, каждый хлопок двери, каждый шорох шин заставляли Мурада вздрагивать, прижиматься спиной к обледенелой коре ели и потуже затягивать шнурок капюшона.

Наконец оконное стекло блеснуло, отразив фонарь, и Мурад увидел Лию.

– Готова? – шепнул он, подойдя к стене.

– Ты где все это взял? – Лия одернула короткую куртку. – Попросил у знакомой стриптизерши?

– Не-а, снял с мертвой проститутки. – Он хмыкнул.

Ну и неблагодарная! Видела же этикетки! Вряд ли она пробыла в больнице так долго, что забыла топовые бренды!

– Ладно. – Лия перекинула рюкзак через подоконник. – Подстрахуешь? Если бы не каблуки, я бы сама, но ты, видимо, решил, что в таких сапогах удобно прыгать…

– А ты не хочешь выйти через дверь?

– Хотела. Охранник не спит.

– А камеры? – Мурад покосился на черный объектив с красным огоньком около козырька.

– А как, по-твоему, здесь нарики разживаются циклодолом? – Лия раздраженно вздохнула. – Муляж. Электрик сжег, теперь висит здесь для красоты и проверок. Так подстрахуешь?

Мурад кивнул, сообразив, что теряет время. Лия оглянулась для верности, потом уселась на подоконник и лихо перекинула ноги. Что-то в ее движениях было неуловимо балетное. То ли пластика, то ли идеально прямая спина… И да, в узких кожаных брюках, которые Мурад выбирал под свой мотоцикл, Лия действительно напоминала стриптизершу. Вот точно так же они закидывают ноги на шест перед тем, как грациозно по нему съехать.

Лия оказалась легче, чем он ожидал. Так бывает, когда готовишься поднять внушительных размеров чемодан, а у него внутри только пара носков. Килограммов сорок? Максимум сорок пять. Ребенок. Еще и пахнет жвачкой. Розовой такой, из которой получаются большие пузыри.

– Может, отпустишь? – Большие глаза сердито поблескивали из-под шапки, и Мурад осознал, что до сих пор прижимает Лию к себе.