Джеймс Деларджи - 55 [litres]

– Рак. У мамы был рак груди, у папы – кишечника. Он пережил ее на два года.

Чендлеру показалось, что для приличия стоит немного помолчать, однако Митч и не думал останавливаться.

– Вы часто про них вспоминаете?

Хит опустил взгляд на стол.

– Бывает. Но я свыкся с этим, как и с тем, что и сам могу так же кончить.

В его голосе сквозила отрешенность, даже обреченность, как будто смерть совсем рядом, терпеливо дожидается за углом. Может, это встреча с Гэбриэлом так на него повлияла, а может, уверенность в скорой гибели подтолкнула его к тому, чтобы забрать с собой как можно больше народа.

– Вам кто-нибудь говорил, что вы умрете? – спросил Чендлер.

Хит перевел взгляд на сержанта. Митчу такое вмешательство явно не понравилось.

– Никто, только Гэбриэл. С другой стороны, все умирают.

И снова зацепиться не за что. Хит просто констатировал факт, словно уже представлял себя горсткой праха.

– Вопрос только в том, как. Верно, мистер Баруэлл? – спросил Митч.

Недвусмысленный намек заставил подозреваемого снова обратить внимание на инспектора.

– Это вы сейчас к чему?

Митч отмахнулся – якобы так, к слову пришлось.

– Продолжайте про родню.

– Ну, еще есть брат с сестрой. Оба старшие.

– Как зовут?

Митч картинным жестом приготовился записывать, как бы обещая, что вся информация будет проверена и ложь быстро вскроется.

– Росс и Пиппа. Филиппа. Мы не общаемся. Поссорились из-за завещания.

– Родители все оставили вам? Как младшему?

– Нет, – сказал Хит с тенью разочарования. – Совсем даже наоборот. Им обоим достался дом, а мне так – объедки. В общем, дело давнее. С тех пор мы не виделись.

– Они не забеспокоятся, узнав, что вас задержала полиция?

– Они вспомнят обо мне, только когда я сдохну, – проворчал Хит. – Гэбриэл чуть было не устроил им этот праздник.

Митч кивнул.

– Никаких документов, подтверждающих личность, у вас при себе нет, так?

– Он все забрал: бумажник, права… все.

– Ладно, – бросил Митч.

– Не того вы поймали, сержант.

От такого наглого понижения в звании Митч возмущенно вскинул брови.

– На данный момент, мистер Баруэлл, вы единственный задержанный, – сказал он, бросив негодующий взгляд на Чендлера, и опять сменил тему: – Вы упоминали число пятьдесят пять.

– Да, он мне так и сказал: «Ты – пятьдесят пятый».

– А про остальных он говорил?

– Нет.

– Ничего?

– Ничего.

Митч глубоко вздохнул, потирая большой палец об указательный. Чендлер узнал жест: так поджигают фитиль, как будто пытаясь высечь из пальцев искру. Ему стало любопытно, на что теперь будет похож взрыв.

– А как насчет «Сета»? Он мог быть среди жертв?

Хит пожал плечами.

– Просто имя. Может, оно тут и ни при чем.

– Но вы видели могилы.

– Мне показалось, что я видел могилы.

– Сколько их было?

– Не считал.

– Примерно, – настаивал Митч, все более распаляясь.

– Не знаю. Я очень спешил.

– Мне нужно количество, мистер Баруэлл! Пять? Десять? Дюжина? Больше?

– Шесть… семь… восемь… – промямлил Хит. – Да не знаю я! Я спасал свою шкуру!

Митч резко вскочил и перегнулся через стол, оказываясь почти нос к носу с подозреваемым.

– Этого недостаточно, мистер Баруэлл! – сказал он, повысив голос. – Все, что вы якобы видели или пережили, – пустая болтовня. Нам нужны факты, и если вы их не предоставите, то просидите взаперти еще очень долго.

Митч был в опасной близости от Хита, поэтому Чендлер вмешался и, скользя пальцами по холодному шелку, попытался оттащить напарника.

Гнев Митча тут же обратился на сержанта:

– Убери руки, Чендлер!

– Ты больше ничего от него не добьешься, – прошептал Чендлер.

– Тебе-то почем знать? Скольких подозреваемых в убийстве тебе приходилось допрашивать?

– Ни одного, – признался Чендлер. – Но ты посмотри на него: ему душно, больно, он устал. Любое его слово может быть правдой, ложью или просто так, чтобы мы отстали. Пусть немного отдохнет.

Митч продолжал сверлить его взглядом, однако промолчал. Гнев, пылавший в темно-карих глазах, поутих. Чендлер тщетно пытался разглядеть в Митче старого приятеля; за десять лет он вытравил из себя остатки человечности.

– Посидит часок в камере, придет в себя, и можно будет приступать по новой, – сказал Чендлер.

Митч отпихнул его руки и, выдавив улыбку, обратился к Хиту:

– Что ж, мистер Баруэлл, на этом пока остановимся. Сержант проводит вас обратно в камеру.

Отойдя к двери, Митч обернулся. Злость злостью, но оставлять напарника один на один с опасным подозреваемым значило серьезно нарушить обязанности.