Рут Уэйр - Смерть миссис Вестуэй [litres]

– Не совсем так. – Тресвик посмотрел на Хардинга, затем на Хэл, потом на миссис Уоррен, потом опять на Хардинга, снова перетасовал бумаги и попрочнее закрепил очки на переносице. – Одним… Иными словами… Короче говоря, состояние включает порядка трехсот тысяч фунтов в денежных вкладах и ценных бумагах – львиная доля этой суммы пойдет на оплату налога на наследство – и имение, которое еще только предстоит оценить, но оно, несомненно, является основной частью наследства. Его стоимость превышает миллион фунтов. Возможно, два миллиона, зависит от обстоятельств. Особо миссис Вестуэй оставила тридцать тысяч миссис Уоррен… – Экономка строго кивнула. – И по десять тысяч каждому внуку…

При этих словах сердце у Хэл забилось сильнее и стало труднее дышать.

Десять тысяч фунтов? Десять тысяч фунтов?! Так она же сможет отдать долг мистеру Смиту, заплатить за квартиру, за газ… Даже сможет куда-нибудь съездить. Теплая волна разлилась по телу, словно Хэл выпила что-то особенно горячее и питательное. Она постаралась сдержать улыбку. Напомнить себе, что предстоит уладить еще массу сложностей. Но в голове звенело помимо ее воли. Десять тысяч фунтов. Десять тысяч фунтов.

Все, что Хэл могла сделать ради соблюдения условностей, это остаться на месте, поскольку все ее тело от нежданной радости хотело плясать. Неужели правда?

Но мистер Тресвик продолжил:

– Точнее, каждому – за исключением внучки Хэрриет.

О.

Как будто проткнули воздушный шарик и он стремительно съежился в жалкий шматок резины – быстрее, чем требуется времени, чтобы это описать.

Одной фразой все было перечеркнуто. Хэл увидела, как десять тысяч фунтов уносит морским ветром, с выступа скалы банкноты упархивают в Атлантический океан.

Тяжело расставаться с мечтой, но следя за тем, как разлетаются банкноты, она поняла: дикой фантазией было полагать, будто у нее что-то получится. Комедия, ей-богу. Поддельная метрика, вымышленная дата рождения. О чем она только думала?

Ладно, история закончилась, но по крайней мере обошлось без разоблачений. С чем была, с тем и осталась. Что же до мистера Смита и его посланников… Сейчас она все равно не в состоянии об этом думать. Сначала надо закончить здесь и убраться подобру-поздорову.

Хотя… было довольно-таки жестоко на секунду помахать у нее перед носом надеждой и тут же ее лишить.

Когда схлынула волна адреналинового возбуждения, Хэл совсем обмякла и, вытянув руку, оперлась на стул. А Тресвик тем временем еще раз прочистил горло, готовясь продолжить.

– Хэрриет, – как-то стыдливо произнес он, опять перетасовав бумаги, и, словно нехотя, закончил: – Мисс… Хэрриет… мисс Вестуэй получает все остальное состояние – после уплаты налога на наследство.

Воцарилось долгое молчание.

Первым, нарушив тишину, взорвался Хардинг:

– Что?!

– Я, конечно, понимал, что это может вызвать своего рода потрясение, – робко сказал Тресвик. – По этой причине мне показалось, было бы лучше проинформировать вас лич…

– Да к черту! – заорал Хардинг. – Вы совсем рехнулись?

– Пожалуйста, не надо повышать голос, мистер Вестуэй. К большому сожалению, ваша матушка не сочла нужным обсудить этот вопрос с вами при жиз…

– Я хочу посмотреть, как там написано, – перебил его Хардинг, скрежеща зубами.

– Там?

– В завещании. Какая там формулировка? Мы будем его оспаривать. Мать, должно быть, сбрендила. Каким числом датирован этот кошмар?

– Миссис Вестуэй составила завещание два года назад, мистер Вестуэй, и, хотя я, конечно, понимаю ваше волнение, боюсь, не может быть никаких сомнений в ее правоспособности. В день составления завещания ваша матушка пригласила врача, полагаю, имея в виду не допустить успеха подобных опротестований.

– Тогда это пагубное влияние!

– Насколько мне известно, миссис Вестуэй никогда не видела свою внучку, так что трудно представить, чтобы они могли состоять в…

– Да дайте же мне наконец это чертово завещание! – крикнул Хардинг и выхватил лист бумаги, который протянул ему Тресвик.

Хэл крепко держалась за спинку стула, стиснув ее так, что пальцы онемели и побелели. Пока Хардинг просматривал длинный документ, она чувствовала на себе взгляды Митци, Абеля и Эзры.

Наконец Хардинг, кажется, нашел нужное место и начал читать:

– Я, Эстер Мэри Вестуэй, дата рождения… Господи, да тут целый роман… А, вот оно… Моей внучке, Хэрриет Вестуэй, последнее известное место жительства Живописные виллы, Брайтон, я передаю все мое оставшееся состояние… Дьявол дери его за ногу, правда. Она точно сошла с ума.