Рут Уэйр - Смерть миссис Вестуэй [litres]

Но ведь это не поединок. С одним противником было бы проще. Это ей было не в новинку – хотя ситуация почти ничем не напоминала контролируемую обстановку на работе. Однако невнятная мешанина – нечто совсем иное: беспорядочный гул голосов, перекрывающих друг друга, влезающих с вопросом еще до того, как она успела ответить на предыдущий, встревающих с разными историями и воспоминаниями. Это настолько не похоже на то, к чему она привыкла, что Хэл просто очумела, чуть не оглохла.

Всю жизнь семьей для нее были она сама и мама – вдвоем, связанные накрепко, и больше никого не надо. Взрослея, Хэл никогда не чувствовала, будто ей чего-то не хватает, хотя иногда и мечтала о каникулах в кругу большой семьи, как у других детей в школе, о бесконечных вереницах братьев, сестер, кузенов, с кем можно играть, о горе подарков на Рождество и дни рождения от целого племени сородичей.

Теперь, когда домочадцы окружили ее, перекрикивая друг друга, расспрашивая ее про воспитание, учебу, вообще жизнь, она поразилась, как могла завидовать когда-то другим детям, что у них есть дядюшки и тетушки.

Хуже всего было с Хардингом, он резко задавал один прямой вопрос за другим в манере войскового старшины – это больше напоминало допрос. Стиль Абеля оказался совсем другим – легким, дружелюбным. Время от времени, когда Хэл не знала, что ответить, он начинал смеяться и рассказывал что-нибудь о себе. Эзра помалкивал, но Хэл чувствовала, что он не спускает с нее глаз, наблюдает.

Конец расспросам положила Митци. Рассмеявшись смехом, который в другой ситуации показался бы Хэл неприятным, она воскликнула:

– Господи, мальчики! – И, разбив плотное кольцо темных костюмов, она шлепнула Абеля по плечу и взяла Хэл за руку. – Да оставьте вы девочку хоть на несколько минут! Посмотрите на нее – вы ее сейчас просто раздавите. Хэл, я могу предложить вам чаю?

– Д-да… Да, пожалуйста.

На пирсе она пыталась скрывать легкое заикание, говоря тихо и медленно. К тому же так Хэл казалась старше своих лет и напоминала клиентам, что она здесь хозяйка, а они у нее в гостях. Но сейчас, когда Митци отвела ее в сторону, до нее дошло, что неловкость – это алиби, что она может ее использовать. Зачем пытаться скрывать свое смущение, свою молодость? Наоборот. Идя за Митци, Хэл опустила плечи, чтобы и без того субтильная фигурка показалась еще меньше, и сбросила челку на лицо, словно застенчивый подросток. Обычно окружающие недооценивали Хэл. Иногда это преимущество.

Хэл позволила Митци подвести себя к дивану у камина, где сидел подросток, шараша по телефону так, что Хэл сразу поняла: играет. Но это был не Ричард. Кто там еще? Фредди?

– Ну вот, так-то лучше, – заботливо сказала Митци, когда Хэл села. – Могу я наконец вам что-нибудь предложить? Возраст позволяет вам бокал вина?

И уже несколько лет , подумала Хэл, но вслух не сказала. Надраться здесь не самая светлая мысль. Она сознательно неопределенно засмеялась.

– Я бы предпочла чай, который вы упомянули, благодарю.

– Вернусь через секунду. – И Митци с силой потрепала сына по голове. – Фредди, выключи.

Когда родительница вышла, Фредди даже не сделал вид, что собирается отложить телефон, но покосился на Хэл.

– Привет, – сказала она. – Я Хэрриет.

– Привет, Хэрриет. А что у тебя за татуировка?

– Татуировка? – Хэл было удивилась, но вовремя сообразила, что хлопчатобумажное платье съехало, обнажив плечо и край крыла. – Ты про эту? – Она ткнула пальцем за спину, и Фредди кивнул:

– Похоже на птицу.

– Это и есть птица. Сорока.

– Круто, – сказал он, не поднимая головы, так как, судя по всему, столкнулся с каким-то препятствием в игре, а потом добавил: – Я ужасно хочу татуировку, но мама говорит, что через ее труп.

– До восемнадцати тебе закон не позволяет, – быстро включилась Хэл. Тут хоть безопасная территория. – Ни один уважающий себя мастер не пойдет на это. А ты ведь не хочешь к тем, кто пойдет? Тебе сколько лет?

– Двенадцать, – с грустью протянул Фредди, захлопнув телефон и впервые подняв глаза на Хэл. – А можно посмотреть?

– Хм-м… – Этот вопрос переходил определенную черту, но Хэл не знала, как отказать. – Ну… да. Наверно, можно.

Она пригнулась и почувствовала, как Фредди оттянул ворот, обнажив склонившую голову набок птицу. Пальцы у него были холодные, Хэл постаралась не вздрогнуть.

– Круто, – еще раз сказал он, на сей раз с завистью. – Ты сделала ее из-за этого дома? Ну, здесь все эти сороки… – Он махнул рукой в сторону деревьев за окном, и Хэл невольно обернулась.