Михаил Рощин - Тени красной луны

Потери сознания, вот что это было. Ненадолго, всего лишь на несколько секунд, девочка застывала без движения, как будто пропадал какой-то важный сигнал. А после приходила в себя, и всё было, как обычно. И маленькая Лиззи всегда страшно удивлялась, ведь она совсем не помнила, что с ней происходит в те мимолётные секунды.

Но теперь, спустя годы, она очнулась на скамейке в парке и смотрела в небо, не в силах отвести взгляд. И события прошлых лет всплывали в памяти. Каждое отключение сознания было подобно путешествию. Девочка словно выходила из своего тела, и казалось, что весь мир застыл, а она в нём — единственное живое существо. Тогда ей можно было всё: путешествовать по вселенной, познать множество других жизней, и только потом вернуться обратно.

Очнувшись, она сразу же забывала о случившемся, и больше не могла вспомнить, как ни старалась. Жизнь маленькой девочки продолжалась дальше.

Позже, повзрослев, она и думать забыла о своих детский болезнях. «Это часто проходит само», — говорили врачи её родителям, и действительно, всё вскоре закончилось. Она выросла, поступила в университет и потом, во время очередного визита домой, познакомилась с Робертом. Он хороший парень, и даже отец со временем начал относиться к нему благосклонно.

А теперь Лиззи оказалась в парке. В голове какой-то хмель, будто она спит и ещё только собирается проснуться. Рядом никого, тишина, только бездомные собаки воют где-то вдалеке. Девушке совсем не страшно, ведь место с детства знакомо, но вот как она оказалась здесь — загадка.

Красная луна уже начала свой спуск по небосклону. Ночные тени обрели багровый окрас, сгустились под деревьями, и вот уже видится там какое-то движение. «Опять морок», — думает девушка. Видит что-то странное. То, чего нет.

Как и последние несколько часов, она просыпалась в странном месте и её окружали неизвестные создания. В памяти не осталось ни лиц, ни голосов, лишь только что они приходили и уходили, и приносили еду. Это она помнила хорошо, её постоянно мучил голод. Она просыпалась и хотела лишь одного — есть. Не могла даже шевелиться, даже говорить, но эти создания знали, что ей нужно. И давали какую-то пищу.

Сейчас тоже что-то странное. Она вновь очнулась в необычном, хоть и знакомом месте. Парк окрасился в красноватые тона, а под ближайшим деревом ей вновь привиделась чужая тень. Там кто-то прятался и совершенно точно смотрел на лежащую девушку, и будто бы не решался подойти. А потом, после минутного колебания, сделал шаг ближе.

Лиззи всё так же безучастно лежала на парковой скамейке и смотрела на приближающуюся женщину. Что-то знакомое мелькнуло в чертах её лица, Казалось, они были давно знакомы, и теперь настала пора долгожданной встречи. Гостья плавной походкой приближалась к ней ближе, обходя скамью полукругом. С лукавой улыбкой оглядывала лежащую девушку, но ничего не произносила.

Одежды её казались странными для осенней ночи, слишком невесомые. И совершенно нехарактерными для места и времени. Лёгкая полупрозрачная накидка, перехваченная тонким поясом на талии. Простые и изящные сандалии охватывали кожаными ремешками стройные ноги.

Волосы, казавшиеся кроваво-чёрными, будто змеи, извивались позади неё на волнах таинственного ветра, что обдувал и это лёгкое платье, и колыхал у ног опавшие листья.

И вдруг она исчезла. Лиззи вскочила на скамье, быстро оглянулась. Парк вновь изменился, свет с небес опять стал голубым, а красноватая луна клонилась к закату. Холодный осенний ветер пробирался под одежду. И вновь девушка осталась одна.

Зато стая бродячих собак оказалась поблизости. Это те самые псы, что недавно выли вдалеке. Но как они за столь короткое время оказались так близко?

Может быть, девушка опять отключилась, как случалось когда-то в детстве? И чего не происходило вот уже несколько лет подряд. Но ведь сегодня такая большая луна, и прошлое могло вернуться. Лиззи чувствовала изменения, но они её совсем не волновали. А вот собаки её тревожили гораздо сильнее.

Осенью они обычно становились злее, агрессивнее — ведь в холода гораздо сложнее добывать пропитание, и гораздо меньше жертв, которые могли стать едой. Рёбра псов торчали прутьями под кожей, а множество шрамов, выглядывавших из-под выдранной шерсти, говорили о бесконечных драках в своей короткой жизни.

И на луну собаки выли не просто так, ночное светило тоже пробуждало в них самые низменные инстинкты. Они сейчас вспоминали, что когда-то произошли от волков, и теперь их собачья душа жаждала охоты. А для этого требовалась жертва.