Марк Эльсберг - Блэкаут

– Обслуживание номеров.

С седьмой попытки Пьеро нашел то, что искал.

– Вполне может быть, – проговорил он и взглянул на время последнего обращения.

Сорок семь часов и двадцать пять минут.

– Цифры и буквы, – пробормотал Бондони. – Кто же это разберет…

– Ему это под силу, – раздался голос за их спинами.

Манцано развернулся. Ангстрём стояла в дверях, у ее горла поблескивал нож. За ней стоял человек с темными волосами. Даже при усах Манцано сразу узнал это лицо. Он слишком часто видел его за последние дни в оперативном штабе Боллара.

Хорхе Пукао толкнул заложницу перед собой и шагнул в номер. В глазах Сони застыл панический страх. Пьеро почувствовал, как напряглось все тело.

– Лорен Шеннон, снимите шнур со штор и свяжите своих друзей.

Шеннон мгновенно послушалась. Трясущимися пальцами сдернула плетеный шнур и принялась связывать руки Бондони.

– Вы еще можете принять нашу сторону, – сказал Пукао, обращаясь к Манцано.

– С вами покончено, – возразил Пьеро.

Пукао сочувственно рассмеялся:

– Разумеется, нет. Нас миллиарды. Люди, которые устали от западной цивилизации, хищнического капитализма, грязной лжи. Им надоело, что их обирает и эксплуатирует горстка преступников: политики, банкиры и чиновники. Надоело прятаться и прозябать в своих муравейниках и офисах. И ты, Пьеро, ты один из них, из тех, кто сыт всем этим по горло.

Он направил нож на Манцано. При этом голос его утратил пророческий тон, и теперь в нем слышались дружеские нотки.

– Ты один из нас. И ты это знаешь. Или забыл, как бунтовал на улицах против коррумпированных политиков? Как выступал в Генуе против глобализации? Да, ты стал старше, расстался с иллюзиями. Но только не говори мне, что ты оставил мечту.

– В моих мечтах люди не умирают сотнями тысяч от голода, недостатка медицинского…

– В твоих мечтах – нет, но в реальности все иначе! Люди умирают каждый день, по всему миру. И против этого ты выступал в Генуе! И это до сих пор заботит тебя! Только теперь ты высказываешь возмущение за бокалом вина, со старыми соратниками. – Он смерил Манцано взглядом. – Разве не так?

Пьеро вынужден был признать, что Пукао нашел его уязвимое место. Но сейчас ему было не до дискуссий. Следовало отправить код блокировки.

– Даже если мои мечты совпадают с вашими, – сказал он, – в способах их достижения мы с вами расходимся.

– Поэтому до сих пор ничего не изменилось, – снисходительно ответил Пукао. – Такое уже проходили в шестидесятых. Демонстрации, коммуны, баррикады… А что теперь? Эти же люди стали банкирами, врачами или адвокатами, проталкивают свои интересы, чтобы купить себе виллу побольше. Чего они добились? Богатые стали еще богаче, бедные потеряли последнее. Сейчас молодые люди консервативны, аполитичны и лицемерны, как их прародители. Мы продолжаем уничтожать окружающий мир. Мне продолжать?

Шеннон тем временем связала руки Манцано. Пукао проверил, крепко ли стянуты узлы, и продолжил:

– Когда и при каких условиях происходят истинные перемены? Когда в обществе действительно назревает переворот и рушатся старые режимы? Когда в Европе демократия сбросила господство аристократии, а позднее и фашизм? Когда в США была свергнута колониальная власть? Все это было следствием великих потрясений. Людская масса должна осознать угрозу своему существованию. Только когда им нечего больше терять, кроме собственной жизни, они готовы сражаться ради чего-то нового.

– Вы сами не понимаете, что несете! – вклинилась Шеннон. – Что вы скажете о падении коммунизма в Восточной Европе? Или о переходе от военной диктатуры к демократии в Латинской Америке? Об Арабской весне? Для этого не понадобилось мировых войн!

– Закройте рот и занимайтесь делом, – приказал Пукао и взмахнул ножом в ее сторону. – Падению коммунизма предшествовала война, охватившая весь мир. «Холодная война», уже забыли? Ах да, вы тогда были еще ребенком…

– Уж вы-то были мудрым старцем, – съязвила Шеннон.

Манцано пытался остановить ее взглядом, но Пукао, похоже, была по душе эта дискуссия. Очевидно, он любил быть в центре внимания.

– Вы понятия не имеете, что такое война, – произнес он поучительным тоном. – В Латинской Америке США и Европа использовали марионеточные режимы в своих кровавых походах, и число жертв исчислялось сотнями тысяч. Позднее развитые державы изобрели Международный валютный фонд и Всемирный банк, чтобы сдерживать конкуренцию со стороны государств с переходной экономикой. То же самое происходило в арабских странах. Поэтому люди в какой-то момент восстали. Вот только в Европе и Северной Америке страдания были не столь велики, чтобы породить бунт и перемены к лучшему. Но время пришло. И мы не можем останавливаться раньше срока. Мы должны выстоять, и тогда все изменится.