Кирилл Агапов - Восемьдесят сигарет

– Ты за базаром следи. Кого ты во мне увидела? – вяло огрызнулся Токарь.

– Не злись, милый, – сказала Нина.

Токарь горько усмехнулся.

– Милый . Я затащил тебя в эту срань, а ты всё равно так меня называешь. Блин! Всё должно было быть так просто. Ты права, Нина, правильно ты сказала, я мог бы их не валить, прости, девочка моя, прости мне.

Отложив половинки яблока, Нина подползла к Токарю на четвереньках. Взяла в ладони его лицо и, пристально посмотрев ему в глаза, сказала:

– Не надо, не извиняйся. То, что мы встретили друг друга, – это судьба. Перед её лицом нет ни правых, ни виноватых. И на неё не обижаются. Ей просто следуют. Я могла уехать сегодня утром, никто не тащил меня силком вслед за тобой. Но я осталась. Это был мой выбор, моя судьба. Ты – моя судьба. Я поехала с тобой, поскольку не могла потерять тебя. И я не боюсь последствий. Я боюсь лишь того, что если нас поймают, мы больше никогда не увидимся, и этого я не переживу. Потому что это будет означать, что никакой судьбы нет, что наша встреча была всего-навсего случайность.

– Девочка моя.

Токарь пальцами дотронулся до её щеки, провёл ими по шее, нежно приблизил её губы к своим и поцеловал.

Пакетик с наркотиком выпал из её руки на пол. Девушка прижалась грудью к Токарю, и он почувствовал, как вздымается и опускается её грудь.

– Ты моя судьба, – шептала Нина, крепче обняв Токаря. – Нас не могут поймать. Не сейчас, не сейчас.

Токаревский телефон коротко звякнул. На экране высветилось сообщение от Винстона. «Подъезжаю. Жди и не дёргайся».

– Скоро всё закончится, – сказал он, прочитав сообщение, – скоро мы увидим это сраное Чёрное море. Нет, мы увидим другое море, мы увидим океан. Поедем на Кубу. Хочешь на Кубу?

– Если ты будешь со мной.

– Буду, моя девочка, буду, куда я от тебя денусь.

Нина подняла пакетик с порошком и кинула лукаво-вопросительный взгляд на Токаря.

– Осторожней, солнышко – улыбнулся он, – это три девятки . Одного грамма хватит, чтобы прикончить парочку таких девочек, как ты.

Нина медленно сняла футболку с Токаря, раскрыла пакетик и высыпала часть содержимого на его грудь. Облизнула палец, макнула кончиком в порошок, сунула в рот. Токарь повторил её действия, но более умело. Он смочил слюной три пальца и неторопливо втер прилипшую к ним белую смесь в дёсны.

Они вновь поцеловались. Нежно. Сладко. Токарь наслаждался соком её пышных губ, как провинциальный сомелье, которому посчастливилось испить бокал Шато Мутон-Ротшильд.

И как в прошлый раз, когда они ехали в машине к злополучной гостинице, Нина начала опускать голову всё ниже, целуя грудь, соски, живот, пока её голова не оказалась на уровне его бёдер. И как в прошлый раз, она немного приспустила его спортивные штаны.

– Какого хера ты опять делаешь? – спросил Токарь ровным, даже пустым голосом.

– А что я опять делаю, милый?

Токарь слабо ухмыльнулся.

– Со мной в лагере цыган один сидел…

– Опять цыган? – Нина вытащила его член из штанов и осторожно сжала в кулаке.

– Да, их там до жопы много. Барыга ещё тот. Но ему за это не доказали, поэтому жил он среди порядочных пацанов, – Токарь собрал на палец ещё порошка со своей груди и слизал. – Так вот. Освободившись, он вернулся в свой родной табор. А был он, надо сказать, очень уважаемым человеком…

Он оборвал фразу на середине и блаженно замычал: Нина сделала то, что хотела сделать ещё в прошлый раз; то, о чем Токарь мечтал, но не мог допустить в силу своих убеждений. Она взяла его член в рот.

Он почувствовал теплоту её языка, и вожделенное наслаждение захлестнуло его. Девушка делала минет столь умело, что иллюзии Токаря по поводу девственности её рта рассыпались, как пирамида из пустых пивных банок.

– Огромная семья, – продолжил он с придыханием, – дети, внуки. И все, все без исключения относились к нему как к вожаку. Барон, одним словом. Ну и, значит, собирает он весь свой шалман и сообщает им радостную новость: дескать, решил я жениться на старость лет, вот, знакомьтесь, моя невеста, прошу любить и жаловать.

Голова Нины ходила вниз и вверх, то ускоряясь, то почти останавливаясь, когда голос Токаря начинал дрожать, а его член становился ещё твёрже. Она не хотела, чтобы он кончил так скоро.

– Короче, расписались они. И первое время всё у них было замечательно, старик просто летал от счастья. Пока кто-то из его близких каким-то хреном не узнал, что жёнушка его уже была раньше замужем. Да и хуй бы с ним. Но выяснилось, что своему бывшему мужу она – вот как ты сейчас – полировала болт до такого блеска, что тот, наверное, мог ослепить на солнце.