Сергей Протасов - Обязательно должна быть надежда. Следователь Токарев. История вторая

Дорога уперлась в развалины КПП. Тут он решил передохнуть и покушать. Токарев снял лыжи, воткнул их вместе с палками вертикально в сугроб, расчистил пенек и достал из рюкзака термос и бутерброды. Нет ничего вкуснее домашних бутербродов с вареной колбасой на пикнике, в лесу, после часовой пробежки. Он жевал, разглядывая пар, поднимающийся от крышки термоса, наполненной кофе. Хорошо! Напиток отдавал чем-то жестяным, и это усиливало очарование перекуса. Удивительно, следы автомобиля проходили, минуя КПП в глубину городка. Что же им там было нужно? Николай Иванович выплеснул гущу с кусочками пробки в сторону. Остатки кофе попали на какую-то картонку, припорошенную снегом. Пора возвращаться. Или пробежаться быстренько за следами протекторов?

— Ну зачем мне это нужно? — возроптал он в голос на собственную беспокойную натуру, надевая лыжи. — Собирался же не загуливать!

Он ботинком провел по месту, куда упали остатки коричневой жижи. Какие-то бледно-розовые корочки. Поднял. Надпись красным шрифтом под гербом с серпом и молотом: «Союз Советских Социалистических Республик, Удостоверение к юбилейной медали «60 лет Вооруженных Сил СССР»». Раскрыл. «Удостоверение. Бабин Владилен Феликсович. В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 января 1978 года награжден юбилейной медалью «60 лет Вооруженных Сил СССР…», дата: 3 августа 1978 года. Токарев, как был в одной лыже, сел обратно на пенек. «Знакомая фамилия, — подумал он. — Где-то я встречал ее недавно. Запоминающаяся фамилия». Следователь обтер удостоверение, убрал его в карман, надел другую лыжу и осмотрелся. Больше ничего интересного. Он медленно пошел по следу автомобиля, вглядываясь по обе стороны дороги. След свернул вправо, через аллейку.

Бетонные столбы, остатки колючей проволоки, поваленные деревянные ворота. Впереди он увидел два стальных резервуара, наподобие железнодорожных цистерн, с лестницами, ведущими вверх к наливным люкам. Видимо, бывший склад ГСМ. Тут следы шин указали на остановку и разворот автомобиля. Николай Иванович снял лыжи и принялся внимательно осматривать площадку. Его ботинки, проломив замерзший наст, набрались снега. Токарева передернуло от противного мокрого холода в ногах. Ладно, не страшно. Что у нас здесь? Снежные бортики на ступенях железной лестницы высились нетронутыми. Никто последние несколько дней на резервуары не поднимался. Возможно, люди подходили к углу огороженной территории, туда, под навес. Он прошел к навесу и наткнулся на люк какой-то врытой в землю емкости. Определенно, кто-то топтался тут и смахнул снег с запорного механизма. Неужели есть оптимисты, допускающие наличие под крышкой чего-то, что местные умельцы забыли приватизировать? Токарев крепко ухватился за рычаг и отжал крюк замка. Крышка хранилища приоткрылась. Он откинул ее на петлях, наклонился, уперся руками в края и, окунув голову в темноту, посмотрел внутрь.

На глубине менее двух метров, в гулкой, отдающей соляркой емкости, друг на друге и рядом лежали трупы трех или четырех человек. Токарев не мог со света разглядеть количество сваленных как попало людей. Сильная густая вонь, смесь нефтепродуктов и кислый дух разложения, кружили голову. Ближе всех оказалось исполосованное лицо молодого парня. Убийцы даже не потрудились закрыть ему веки, и мальчишка смотрел мутными, когда-то голубыми глазами прямо в глаза Токарева. Казалось, покойный ожидал именно Токарева, чтобы задать ему какой-то мучающий его вопрос и, дождавшись, улыбнуться. Ужас, как разряд тока, пробил тело, спина похолодела, и заныл затылок. Следователь, словно парализованный, не мог оторваться от жуткого зрелища, рассеянно озирая утробу хранилища и вдыхая адскую смесь. Коричневая, сморщенная, как пергамент, кожа на лице покойного контрастировала с жалким оскалом желтых кривых зубов. Бывший молодой человек глядел на следователя осмысленным остановившимся взглядом словно с того света, откуда-то очень издалека, из неизмеримых глубин преисподней.

Токарев усилием отбросил себя от люка и сел на снег, прислонившись спиной к стене навеса. Голова кружилась, он тяжело дышал открытым ртом, руки дрожали, на лбу выступил пот. Только что он заглянул в ад, вернее, в его предбанник, где несколько трупов ожидали своей очереди. Все смерти, которые он видел прежде, не шли ни в какое сравнение с тем, что только что предстало перед его взглядом. Он издал воющий, тихий стон ужаса и отчаяния, накрыл голову руками и замер, без единой мысли. Зажатый в кулаках снег таял и каплями стекал по его лицу следователя.