К Тюдор - Похищение Энни Торн

Энни очень нравился наш снеговик, и каждое утро она радостно бежала к окну, чтобы убедиться, что он все еще на своем месте. Однако вскоре на улице потеплело, пошел дождь, и в одну прекрасную ночь от снега и сделанных из него снеговиков не осталось практически ни следа.

Энни подбежала к окну, и ее радостное настроение как ветром сдуло. На улице лежали лишь угольки, промокшая шапка и оторванные руки из линеек.

– Где же все снеговики? – спросила она.

– Ну, снег растаял, – ответил я.

Энни сердито смотрела на меня.

– Да, но где все снеговики? Куда они ушли?

Она не понимала, что вместе со снегом растаяли и снеговики. Для нее они были чем-то отдельным. Настоящим, прочным и содержательным. Людьми из снега. Они не могли просто так исчезнуть. Они должны были уйти куда-то.

Я пытался ей объяснить. Сказал, что мы слепим нового снеговика, как только опять пойдет снег. Но Энни просто сказала:

– Это будет уже совсем не то. Он не будет моим снеговиком.

Она была права. Некоторые вещи уникальны и мимолетны. Ты можешь их скопировать, воссоздать – однако никогда не вернешь. Это будет уже не то.

Как бы мне хотелось, чтобы я понял это до того, как Энни умерла.

Я сидел на диване в пальто, а таинственный пакет лежал передо мной на кофейном столике. Мне не представилось возможности открыть его в школе. Я и так опоздал на свой следующий урок, так что перемену мне пришлось потратить на выставление оценок. К концу дня я мог уже думать только о том, как бы поскорее убраться из школы.

Несмотря на то что была пятница, я даже отказался от предложения Бет, Сьюзен и Джеймса пропустить в «Лисе» стаканчик-другой. Теперь, сидя в своей гостиной, я об этом жалел. Хорошая компания да холодное пиво в теплом пабе, даже если этим пабом был «Лис», казалась гораздо более привлекательным вариантом, чем холодный коттедж без телевизора, единственной компанией в котором были мои скребущиеся, копошащиеся приятели в ванной.

Еще раз взглянув на пакет, я взял ножницы, обнаруженные в кухонном шкафчике, и осторожно разрезал полиэтилен. Внутри оказалась переполненная бумагами папка, стянутая двумя канцелярскими резинками.

Черной шариковой ручкой на ней было выведено одно-единственное слово: «Арнхилл».

Потянувшись за выпивкой, я сделал большой глоток.

Как и у больших городов, у каждого маленького городка и деревни есть своя история. Часто – не одна. Есть официальная история. Сухая версия из учебников и отчетов по переписи населения, изучаемая в школах.

А есть история, передающаяся из поколения в поколение. Рассказы, которые можно услышать в пабе, за чашкой чая, покачивая ребенка в коляске, в столовой, на работе и на детской площадке.

Тайная история.

В 1949 году обрушение на местной угольной шахте засыпало восемнадцать шахтеров тоннами обломков и удушливой пыли. Это обрушение получило известность как авария на арнхилльской шахте. В результате поисковых работ удалось обнаружить только пятнадцать тел.

Местные долго помнили ревущий грохот, сотрясший всю деревню. Поначалу люди подумали, что началось землетрясение, и в панике бросились из своих домов. Учителя в спешке выводили детей из классов. Никуда не бежали только старики. Продолжая пить свое пиво, они лишь обменивались тревожными взглядами. Старики знали, что это была шахта. А когда с шахты доносится такой рев, то обычно что-либо делать было уже поздно.

На смену реву пришла пыль. Ее взвившиеся в небо черные облака затмили солнце. Выли сирены карет скорой помощи, пожарных расчетов и экипажей полиции.

Начались расследования, зашелестели страницы отчетов. Однако виновника так никогда и не нашли. А три пропавших шахтера так и остались погребенными глубоко под землей.

Официально.

Неофициально (кто в здравом уме расскажет такое чужаку или газетчику?) многие, включая моего дедушку (особенно после нескольких пинт пива), клялись, что однажды ночью видели пропавших у шахты. В одной легенде, которая с каждым разом обрастала все новыми подробностями, говорилось, что как-то раз несколько выживших в той аварии шахтеров засиделись в «Быке» за полночь. В какой-то момент дверь распахнулась и в паб преспокойненько вошел шестнадцатилетний Кеннет Данн, самый младший из пропавших. Он был весь черный от угольной пыли.

Легенда гласила, что бармен поставил бокал, который вытирал, оглядел мертвеца с ног до головы и произнес:

– Уходи, Кеннет. Ты еще слишком юн, чтобы покупать выпивку.