Кейт Хаск - Дикость

– Где твой обычный задор? Ты ведь сама любишь впечатлять людей своей наготой, – Ронни потыкал пальцем в моё плечо.

Я ещё больше отодвинулась, чтобы он не трогал меня. Где мой задор? Он ещё издевается! Я, вообще, уже не знаю, что происходит. Он вернулся и сотворил хаос в моей голове. Мне было плохо, я не могла здраво мыслить. Меня немного знобило.

– Больше не пей эти таблетки, они делают из человека овощ. Мешают думать, – парень отодвинулся.

– Отстань, мне иногда полезно не думать, – я фыркнула.

Я лежала неподвижно, борясь с головной болью. Наверное, не удастся быстро заснуть. Ронни тоже не шевелился. Отчасти, я была рада, что чувствую боль, значит это не сон.

– И как тебя теперь зовут? – я решила, что разговор поможет мне отвлечься от боли.

– Алан. Кстати, я тебя предупреждал, – Ронни с обидой в голосе проговорил.

– Когда? – я нахмурилась.

– Наш последний разговор, я дал тебе подсказку.

Я замолчала, вспоминая наш разговор. Я собиралась на свидание с Колином, а он читал газету. Потом немного повздорили. Оттого что я пыталась вспомнить все события того дня голова заболела ещё сильнее.

– Ничего не припоминаю, – я заговорила.

Теперь я чувствовала себя неловко. Он меня предупредил о предстоящем событии, а я пропустила это мимо своих ушей. Наверное, мне ещё далеко до него, снова чувствую себя дурой.

– Я развернул газету и положил её на колени. Там в одной статье взяли как за цитату строчки: «Доверься сердце своему, когда моря загораются, и живи любовью, даже если звезды отвернулись». Я слышал, как вы с Томом читали вслух Каммингса.

– Что? Это и есть твой гениальный намек? – я развернулась и недоумевая уставилась на парня.

– Да, ведь всё было перед твоими глазами. Нужно было меньше потешаться своим величием.

– Обычно, если человек хочет предупредить о чем-то, он говорит прямо!

– Если бы я даже сказал, ты бы не услышала. Лилиан, согласись, ты была занята тем, что хотела прыгнуть выше головы. Ты думала лишь о том, как поддеть меня, задеть словами. Ты, конечно, умнее и хитрее, чем другие женщины, но со мной тебе не тягаться, – Ронни попытался унизить меня и похвалить одновременно.

– У меня нет слов. Ты неисправим, – я выдохнула и закрыла лицо руками.

В комнате снова повисла тишина. Мне больше не хотелось разговаривать с ним. В который раз убеждаюсь, что в Ронни нет ничего человеческого. Он даже в друзьях не нуждается. А на том поле? Он просто ещё раз разыграл меня. Победил, доказал, что я склонна к чувствам, а он нет.

– Как ты читаешь стихи? Такого же Каммингса, например. Человек, который не склонен к чувствам, не может понять смысл поэзии.

– В этих строчках была надежда. Ты должна была прочесть их и задуматься. А потом, когда узнала про авиакатастрофу вспомнить их. Ты бы поняла, что это всего лишь инсценировка.

Жаль, я не видела выражения лица Ронни. Было непривычно. Оказывается, он читает сборники стихов. Я боролась с желанием повернуться к нему. Хорошо, он победил. Я женщина и склона к чувствам. Я признаю то, что соскучилась по нему. Одновременно мне хотелось прогнать его и продолжать слушать. Он по-прежнему волнует меня и будоражит, с Колином я этого не чувствую. Он дарит мне покой и умиротворение, а Ронни страсть и трепет. Я не выдержала и повернула голову в его сторону. Ронни сел на кровать и пытался разглядеть свое плечо. Я прищурилась и увидела белый кусок бинта, через которую просачивалась кровь.

– Что это?

– Ничего, царапина.

– Где ты был все эти дни? – я сердито спросила, привстав.

– На первом задании, где меня немного потрепало, – Ронни спокойно ответил.

Я села на кровать и оглядела его спину. Все тело было в ссадинах и ушибах. Из раны на плече сочилась кровь. Это не пулевое ранение, как у меня.

– Тебя пытали? – я сдавлено спросила.

– Да немного, но это было необходимо. Я не спал несколько ночей, могу теперь отдохнуть?

– Принесу новый бинт, – я встала с кровати.

Голова закружилась, я замерла. Дождалась, когда комната перестала плыть перед глазами и направилась в ванную. После ранения моя ванная стала настоящей аптекой. У меня были бинты, лейкопластыри и разные таблетки. Войдя в ванную, я включила свет. Ронни прав, мне пора завязывать с этими таблетками. Увидев себя в отражении зеркала, я тяжело вздохнула.

Зря легла спать с влажными волосами, да ещё и не расчёсанными. Я нашла резинку и убрала волосы наверх. Лицо показалось мне слишком бледным. Завтра навещу доктора: меня беспокоил мой болезненный вид. Я взяла всё необходимое и вернулась в комнату. Ронни сидел в той же позе.