Линкольн Чайлд - Город вечной ночи [litres]

Специальный агент оставался у стены, он не двигался, почти не дышал. Еще один слабый хруст, уже ближе. Может, попробовать выстрелить, как бы рискованно это ни было? Нацелив пистолет в темноту, он нащупал пальцем спусковой крючок в ожидании нового звука; и вот он, этот звук, легчайший шорох пыли под ногой.

Пендергаст произвел два быстрых выстрела и тут же бросился в сторону. Двойная вспышка высветила Озмиана, стоящего футах в семидесяти от него в соседнем проходе. Озмиан мгновенно ответил огнем, но пули попали в стену над распростертым на полу телом Пендергаста, осыпав его крошкой. В темноте он выстрелил еще пять раз в последнее место нахождения Озмиана, с каждым выстрелом смещая прицел в надежде угадать, куда переместится противник, но каждая вспышка проявляла его противника не в том месте, куда летела пуля, при этом Озмиан отвечал ему огнем и вынудил укрыться в следующем проходе между шкафами. Воспользовавшись гулкими многократными отзвуками выстрелов, Пендергаст побежал по проходу, ориентируясь на ощупь, свернул в новый проход, прошел его до конца и еще раз повернул, резко остановился и присел, переводя дыхание, когда вновь наступила тишина. Двигаясь с крайней осторожностью, он проделал обратный маршрут к задней двери, все так же на ощупь. Через несколько минут он нашел дверь и, открыв ее со скрипом, скользнул внутрь и захлопнул ее за собой. Озмиан выстрелил на звук, пуля ударилась о дверь, однако не прошла насквозь. На двери был замок, и Пендергаст запер ее; это давало ему по меньшей мере несколько минут, чтобы сделать то, что он должен.

Подсвечивая себе фонариком, он быстро просмотрел страницу за страницей бумаги, которые вытащил из ящика, и наконец его взгляд задержался на одном листе. Пендергаст достал его из папки, спрятал в карман, кинул взгляд на планы здания… и пошел по коридору, даже не стараясь шагать бесшумно. В дальнем конце коридора была небольшая зеленая дверь, он открыл ее, потом закрыл за собой и запер, слыша, как Озмиан пытается вышибить дверь архива.

Ему нужно было проделать немало работы, чтобы подготовиться к прибытию Озмиана.

Остановившись у двери, Озмиан включил фонарик. Он увидел перед собой надежно усиленную металлическую дверь, достойную защищать эти некогда конфиденциальные документы. Осмотрев дверь, он понял, что открыть ее не так-то просто, а значит, придется отстрелить замок, хотя это и будет стоить ему пули, которой может потом не хватить.

Озмиан выкинул из рукояти пустой магазин, вставил второй, занял позицию напротив двери и прицелился в цилиндр, держа пистолет двумя руками и давая сердцу несколько секунд, чтобы успокоилось. Пули его противника снова прошли в нескольких дюймах от его головы. Эта пальба выбила его из колеи, но зато, если он не ошибся в подсчетах, у Пендергаста осталась только одна пуля против его восьми. Все, что он может сделать, – это бежать. Засада с одним патроном равна самоубийству. Озмиан проверил часы: двадцать минут до того момента, когда приятель Пендергаста д’Агоста превратится в гамбургер на стенах здания 44. Неудивительно, что Пендергаст нервничает и проигрывает.

Собравшись с духом, Озмиан выстрелил – и пуля разбила цилиндр. Он проверил результат, попытался открыть дверь, но обнаружил, что часть замка осталась на месте, выстрелил еще раз и выбил замок вместе с язычком. Дверь распахнулась, за ней открывался длинный подвальный коридор.

Осталось шесть патронов.

Озмиан вышел в коридор и двинулся по следам, ведущим в самое дальнее крыло подвала. Пендергаст даже не пытался осторожничать или запутывать следы. У него просто не было на это времени. Они достигли той фазы охоты, когда преследуемое животное начинает чувствовать себя по-настоящему загнанным. Охота на человека, подумал Озмиан, на самом деле не очень отличается от выслеживания раненого льва: чем сильнее ты прессуешь добычу и досаждаешь ей, тем больше она паникует, теряет способность к логическим рассуждениям, становится реактивным комком нервов. Пендергаст дошел именно до такого состояния. Он был человеком, у которого кончились идеи, а с ними и патроны. В какой-то момент он сделает то, что делают в конце все загнанные животные: прекратит убегать, повернется лицом к охотнику и даст свой последний бой.

Шагая по следу, Озмиан заметил, до чего же мрачная эта часть подвала, до чего неприятная, с этими стенами из некрашеных шлакобетонных блоков в подтеках влаги и время от времени дверьми ядовито-зеленого цвета по обе стороны коридора. На каждой двери стоял порядковый номер с грязной табличкой: