Луиза Дженсен - Свидание [litres]

«Обязательно надо встретиться! – настаивали Крисси и Джулс, стоило только мне высказать сомнения. (Чуть ли не первый случай их полного единодушия). – Ты с ним улыбаешься».

Это правда. Мы все чаще переписывались, мои пальцы вечера напролет танцевали по клавиатуре, слова лились рекой. Наконец я неуверенно согласилась.

Сейчас, когда я гляжу на парочку, которая извивается в углу под пульсирующую, точно сердце, музыку, приходит мысль, что здесь все-таки слишком интимно. Похоже на настоящее свидание.

– Эли!

Отрываю взгляд от танцпола. К барной стойке прислонился Джеймс. Изображает беззаботность, хотя явно чувствует себя напряженно и неуютно в зеленом твидовом пиджаке, которого я раньше не видела. По сравнению с другими мужчинами разряжен в пух и прах. Вдобавок удушающе пахнет лосьоном после бритья – хочет произвести впечатление.

– Привет. – Гляжу мимо него в зал. – Слушай, не сочти за грубость, но я кое-кого жду…

– Юэна.

– Джулс проболталась?

Пытаюсь изгнать из голоса нотку раздражения. Противно думать, что обо мне сплетничали. Не хочется, чтобы Мэтт все узнал, пока я сама не буду готова ему сказать. Если вообще будет что сказать.

– Нет. Он – это я. В смысле… – Джеймс набирает в грудь воздух, – …я – Юэн. – Протягивает руку для рукопожатия.

Я соскальзываю с табурета и беру сумочку.

– По-вашему, это смешно?

От унижения на глаза наворачиваются горячие слезы.

– Постой! – Он касается моей руки. – Это не розыгрыш! Я… Ты мне нравишься, Эли! Я хотел, чтобы ты лучше меня узнала, забыла, что я двоюродный брат Джулс. Пожалуйста, не уходи!

Я раздумываю. Спешить домой особенно незачем – там ждет лишь одинокий субботний вечер перед телевизором. Но это Джеймс. Очень странное ощущение.

– Всего один бокал, Эли! Дай мне шанс объяснить!

Нас теснят, на места у бара зарится компания, явившаяся на девичник. Крисси не видно.

– У тебя пять минут.

Не люблю, когда мне лгут. Не позволю водить себя за нос.

Раньше мы сидели бок о бок сотни раз. У него дома, у меня. В пабе, где всегда занимали в еженедельной викторине последнее место, несмотря на то что Крисси напропалую флиртовала с барменом, выведывая правильные ответы. Но сегодня между нами пролетают электрические разряды. Я сижу смущенно, с прямой спиной, вздрагивая, когда наши ноги или руки соприкасаются, если мы наклоняемся, пытаясь расслышать друг друга сквозь буханье басов. На мгновение его ладонь как бы случайно ложится мне на колено. Диджей гладко соединяет одну композицию с другой, беседа течет свободно, напряжение исчезает. За одним бокалом следует второй, а потом и третий.

– У меня проблема с алкоголем, – признается Джеймс, чем приводит меня в шок, и тут же добавляет: – В этом пиджаке не сгибается рука. – Комично тянется ртом к бокалу.

– Да, он очень новый… – смеюсь я.

– Специально купил.

Смущаясь нахлынувших чувств, я встаю.

– Еще по одной?

Джеймс идет за мной в бар.

– Я совсем не пила?

– Нет, ты же была за рулем.

– И никто мне ничего не подсыпал? – На самом деле я спрашиваю, не подсыпал ли он.

– Нет. Нам просто было весело.

– Было? И что потом?

Он произносит одно лишь слово.

– Крисси.

Джеймс и Джулс отводят взгляд.

– Что было потом?

Напрягаю память, но я уже окончательно вернулась в эту комнату с плоским телевизором, мягким кожаным диваном и неуютным молчанием.

– Не знаю. Она была расстроена. Ты тоже. Из-за музыки я не слышал, ты оттолкнула ее, а потом вы вместе ушли. Ты сказала «после поговорим» и не вернулась… Никогда не прощу себе, что оставил тебя, подумал, что я тебе все-таки неинтересен, – тихо добавляет он. – Прости меня!

– А как же… – Мои пальцы взлетают к шишке на голове. Она уже почти не нащупывается, однако болит, если нажать. – Что произошло?

– Я не знаю, честно. Я допил, что оставалось, и поехал домой. Когда Бен нам все рассказал, я клял себя за то, что бросил тебя там. Кляну до сих пор.

– И ты все это знала? – Оборачиваюсь к Джулс, не нуждаясь в ответе.

Вспоминаю, как они волновались, все спрашивали, вернулась ли ко мне память. Самосохранение и ничего больше. От этой мысли – горечь во рту.

– Да.

– Ты сорвала сеанс гипноза, чтобы я не вспомнила Джеймса?

Джулс осталась в комнате, хотя мистер Хендерсон возражал.

– Ты была сама не своя. – Джулс ловит мой презрительный взгляд и продолжает: – Да, правда: я не хотела, чтобы ты вспоминала про Джеймса. Он ничего тебе не сделал. Никогда бы не сделал, он на это не способен. Поразмысли, и ты сама поймешь. Сомневаться – просто абсурд!