Саймон Лелич - Комната лжи [litres]

Первый удар по замку не дал результата. От второго удара кусок бетона раскалывается надвое, и осколки выпадают из рук женщины. Но она находит валун побольше, ее настойчивость не уступает Сюзанне, и с третьего удара замок заметно гнется. Четвертый удар, и замок на земле.

Сюзанна мгновенно освобождается. Она выскальзывает из рук полицейского и проносится мимо женщины прежде, чем ее успевают остановить. Распахивает дверь, врывается внутрь, неукротимая, как прибойная волна. Вонь и темнота на мгновение сбивают ее с ног, но глаза быстро адаптируются к нехватке света.

И тут она все видит.

План Адама. Тело Эмили.

В этот момент Сюзанна видит все.

Небо цвета души Сюзанны: не серое, не черное, а пустое. Оно ровно простирается до самого горизонта и напоминает, как огромен мир и как безнадежны попытки почувствовать себя близко к дому.

Почва под ногами мягкая, на траве поблескивает роса. Обычно это любимое время года Сюзанны. Листва опадает, дни становятся короче, у нее всегда появляется чувство, будто мир ластится к ней. Она любит пауков и сети, которые они плетут, чтобы уловить оседающую росу. Здесь, на вершине холма, с которого открывается вид на весь город, на крыши, дороги, изящные переплетения повседневной жизни, заставили бы ее обычно застыть на месте. Обычно.

Она проходит мимо ряда надгробных камней к той могиле, где лежит ее дитя.

Она несет один цветок подсолнуха. Она не знала, что выбрать, но жизнерадостность этого цветка, связь со светом казались подходящими. Она видит, что и другие тоже недавно приносили цветы, к любимым, похороненным по соседству, но сегодня она, похоже, первая. Еще рано, на тропе нет следов. Она идет, и ей слышится движение рядом, но повернувшись, она видит только гнущийся на ветру клен.

Могила прямо перед ней.

Естественно, она изменилась со дня похорон. Но боль все еще там. Печаль, горе. И для Сюзанны это сейчас единственное, что имеет значение.

Она кладет подсолнух на землю и оглядывается, убеждаясь, что все еще одна. Ничего, никого, и на мгновение она закрывает глаза. Она так устала. Безумно устала. И это та усталость, которую сон, если ей удастся уснуть, не прогонит. Интересно, это оно? Так она будет чувствовать себя до конца дней? Надо было знать, учитывая, через что она прошла. Но реальность оказывается непредсказуема.

– Бедный мой ребенок, – говорит она громко. – Бедные мои дети. – Она опускается на колени на холодную сырую землю, проводит пальцами по имени на надгробии.

Имя ее сына.

Ее маленького потерянного мальчика, которому Сюзанна сейчас молится о том, чтобы вернулась ее дочь.

Она приходит спустя много часов.

Сюзанна отошла на скамейку рядом и сидит, наблюдая из-под покрова теней. Солнце проглядывает сквозь облака, поток тепла согревает лодыжки Сюзанны. Она сидит здесь так долго, что ее брюки, промокшие, когда она вставала на колени, почти высохли.

На кладбище все утро никого не было, и когда Сюзанна слышит движение, она думает, что опять ветер гуляет в деревьях. А потом она смотрит и не верит своим глазам. Подтягивает ноги под себя, пытается уменьшиться. Она как охотник, столкнувшийся с оленем, и на несколько секунд даже забывает дышать.

Эмили идет по той же тропе, по которой пришла Сюзанна. Она идет медленно, но очевидно, что она здесь не впервые, как и сказал Нил. По словам бывшего мужа (и настоящего, поправляет себя Сюзанна, потому что они так и не развелись), Эмили приходит сюда каждое утро с того дня, как переехала к нему. Сюзанне пришлось искать могилу Джейка, используя ориентиры, а Эмили наизусть знает свой путь через кладбище, не отрывает глаз от надгробия Джейка задолго до того, как его станет видно.

Сюзанне кажется, что Эмили выглядит изможденной, будто она тоже не спала прошлой ночью. Впрочем, неудивительно. Новая кровать, новый дом. Да, это ее отец, но все равно он для нее чужой. А если вспомнить все, что она пережила. Пять дней на том складе, с одной бутылочкой воды и парой батончиков «Сникерс», которые она захватила в поездку.

Поездка. Прогулка, которую обещал ей Адам, хотя планировал, что она зачахнет в той комнате, измученная ложью Сюзанны. Когда Сюзанна ворвалась внутрь и ее глаза привыкли к темноте, ей открылась ужасная картина: в тот момент Сюзанна была уверена, что опоздала. Эмили недвижно лежала на покрывале, не в силах поднять голову. А подойдя к дочери и обнаружив, что она все еще дышит – Сюзанна заметила еще кое-что. На стене за ней. Фотографии, заметки, газетные статьи, все, что Адам откопал о ее прошлом. Все ради Эмили. Это он и имел в виду, когда сказал, что избрал для дочери Сюзанны самое простое «решение». Самое очевидное. Самое болезненное. Она умрет, но сначала будет мучиться – и все из-за матери.