Илона Волынская - Смерть и побрякушки

Пару месяцев назад я с весьма неприятным удивлением обнаружил, что кроме меня и Эдика завелся в нашей фирме еще и третий, непредусмотренный компаньон. Кто такой, по сейчас не знаю, стеснительный товарищ оказался. Однако намерения у него вполне очевидные, ему нужна моя компания. Не в смысле выпить-закусить, о бабах потрепаться, а в смысле выдавить меня из фирмы без возмещения ущерба и желательно без штанов. Эдик ему, похоже, не мешает, купил он Эдика на корню, что, впрочем, не сложно, Эдик у нас даже не на вторых, а на двадцать вторых ролях. Держу его за вьетнамского космонавта из анекдота — знаешь, по принципу «ничего не трогай»!

Одобрить намерения нашего «третьего — лишнего» я не могу, у меня жена-ребенок, им кушать надо. Да и вообще, что за наглость, мою фирму, мое детище отнимать!»

Марина горько улыбнулась. А когда ты, Пашенька, мое детище отнимал, мою идею с корнем, с мясом у меня вырвал?

«Знаю, знаю, о чем сейчас думаешь: мол, расплата за грех. Я тебя обокрал, а кто-то — меня. Может и так, но к этому мы еще вернемся. Давай я сперва про новоявленного компаньона закончу, а не то сам запутаюсь и тебя запутаю.

Как ты сама догадываешься, а может и не догадываешься, «Worldpress» — это не только пресса, это и немножечко стали, капелька нефти, еще всякого по мелочам, в общем, курочка (петушок) по зернышку клюет, а иначе откуда бабки. И все богатство кому-то занадобилось, да так сильно, что с помощью Эдика тянут фирму прямо у меня из-под задницы. То часть доходов пропадет незнамо куда, то налоговая наедет, то поставщики откажут… Я сперва думал — случайности, а потом собрал все в кучу и понял — нет, ребятки, кто-то крутой и умный под меня роет. Сегодня я закончил приводить дела в порядок, сейчас письмо допишу и выскочу, брошу в почтовый ящик. Если прижмурюсь, верный человечек его тебе переправит. Завтра отправляю Аленку с малым заграницу, у них уже билеты куплены и чемоданы собраны. Провожу и в бой — за свою родную частную собственность!»

Сгоревшая до упора сигарета обожгла Марине пальцы. Она отбросила окурок, лизнула ожог. Пашка рассчитывал защитить Аленку, но его противник оказался хитрее и быстрее. Она почувствовала злобу, но не на неизвестного врага, а на Пашку, позволившего себя опередить.

«Однако же соперник у меня серьезный, да и Эденька, казачок засланный, кажется, просек, что я их маневры рассекретил. Поэтому господа заговорщики могут оставить политику безопасного, но долгого выдавливания меня из бизнеса, а перейти к простой и немудрящей мочиловке. Видишь ли, в случае моей смерти проблема решается сама собой: компаньонство оформлено на принципах взаимного наследования, то есть если я помру, Эдик получает все. Но здесь душка-Эдик и его шибко важный закулисный босс меня недооценили!

На случай, если не сумею сам с ними справиться, я принял меры. Во-первых, ввел в курс дела тебя, и написал крутому дружбану Кирюхе, он тебе поможет. Во-вторых, сделал копии всего, что мне удалось нарыть про их аферу и закрыл в банковском сейфе (код и атрибуты в конце письма). Там же, в сейфе, и тетрадочка с полной информацией по концерну, вплоть до характеров служащих и их сексуальных привычек (и вовсе я не кобель, как ты подумала, для дела такие сведения бесценны!). Ну и в-третьих, самых главных, даже в случае моей смерти Эдику теперь ничего не отломится! Потому что всего два часа назад я выскочил с работы, забежал в ближайшую нотариальную контору и оформил передачу своей доли Сашке, а себя (или тебя, если я прижмурюсь) назначил опекуном! Документов спрятаны все в том же сейфе, так что этим крокодилам не удастся обокрасть моего ребенка!»

Марина отбросила листок, словно тот обжег ее, закрыла лицо руками и глухо застонала. Кретин, какой кретин, господи! Сашку только потому и не тронули, что посчитали его убийство бессмысленным. Младенец. Не наследник, не свидетель, так, комочек плоти, пусть живет. Убийцы просто не знали, что изобретательный папочка своими руками обрек ребенка на смерть! Ведь это же звери, малышу об пузик сигареты тушили! На мгновение перед ее глазами мелькнули оскверненные тела Аленки и Пашки. Марина крепко зажмурилась, пару раз хлопнула себя по глазам ладонью. Не вспоминать, не вспоминать!

Нет, только такой помешанный на деньгах идиот как Пашка мог не сообразить — его крутые противники не остановятся перед убийством ребенка. Оставив недочитанное письмо, Марина вошла в спальню, присела возле детской кроватки. Ночь перестала быть доброй. Сейчас она полнилась угрозой, тени наползали на светлый круг ночника, нечто злобное и темное надвигалось, пытаясь захлестнуть кроватку со спящим беспомощным Сашкой. Марина до боли закусила губу. Что же делать? Хватать Сашку и бежать? Уехать к черту на кулички… Она покачала головой. Найдут. Она не знает, какой точно суммой исчисляется Пашкино состояние, но бабки там явно приличные. За такие деньги найдут где угодно.