Лиджия Дей Пенафлор - Все это правда [litres]

Общественный нарциссист – человек, который, на первый взгляд, помогает другим. Такие люди кажутся участливыми, заботливыми и понимающими, а на самом деле совершают так называемые «добрые дела» исключительно ради того, чтобы получить похвалу, выставить себя достойными внимания и казаться лучше других людей.

Мисс Халпин попросила меня привести пример общественного нарциссиста. Дай-ка подумать…

Вот, например, писательница, написавшая роман о своем самом большом позоре якобы для того, чтобы помочь читателям простить самих себя за ошибки, а на самом деле – ради того, чтобы ею восхищались. Или вот, писательница, которая приглашает подростков домой во имя «человеческих связей», а на самом деле просто использует их, чтобы тешить собственное «эго».

Разве не прелесть? Я раньше и не знала, кто такие общественные нарциссисты. Спасибо тебе за то, что благодаря тебе я стала углубленно изучать психологию. Спасибо, Фатима, за все твои «добрые дела», которые, ну конечно же, вовсе не имели целью повысить твою самооценку. Психология действительно очень увлекательное занятие. Думаю, эти мои открытия и есть настоящая «суть жизни».

Желаю тебе удачи с новым романом. Уверена, он будет столь же успешным и самовозвеличивающим, как и «Подводное течение».

Кстати, можешь мной гордиться – я вовремя сдала свой арт-проект. Я наконец поняла, чтó нужно положить в коробочки за дверями: зеленых пластиковых солдатиков, которые ждут своих пяти процентов заводил. За дверью Джоны – треснувший спортивный кубок. За твоей дверью – последний штрих – фигурка волка, завернутая в овчину. Можешь посмотреть на фотографии: #ЛаргосАртСтудия, #ДвериКакМетафора, #ВолкВОвечьейШкуре. Ты советовала мне добавить глубины в проект – спасибо за совет. Теперь ты опять все знаешь. Ты всегда права. Я сдала проект на «отлично».

Драгоценная правда.

Солейл

P.S. И да, я написала «дорогая Фатима», потому что ПОШЛА ТЫ В ЖОПУ.

P.P.S. Если ты все-таки захочешь связаться со мной, заходи на мою страничку на «Фейсбуке». Вот что там написано:

Солейл Джонстон

О СОЛЕЙЛ:бывшая фанатка Фатимы Роу, будущий психолог

СТАТУС:свободна

– Солейл орала: «Не смей закрывать передо мной дверь! Открой сейчас же! Это ты во всем виновата!» Больно было видеть ее такой.

– Да, звучит ужасно. И что потом?

– Я схватила ее под руку и потащила прочь. Я несколько раз оглянулась, потому что мне хотелось, чтобы Фатима видела, как сильно она обидела Солейл. Но Фатима на нас не смотрела. Ей было совершенно наплевать.

– Наверное, вы не могли понять, что происходит.

– Так больно. Мы ели из ее холодильника, примеряли ее «лабутены» – и вдруг она прогнала нас. Я поверить не могла, что все это происходит на самом деле. Мири сказала: «Фатима не виновата. Ей тоже плохо, дай ей время». И тогда я поняла, что Мири на стороне Фатимы. Нечестно. Еще до того, как мы познакомились с Фатимой и Джоной, мы всегда были вместе – Мири, Солейл и я. Мири должна была быть на нашей стороне.

– Клуб «Грэм Семь».

– (Вполголоса.) Трендсеттеры.

– Ты о чем, Пенни?

– Да так, ни о чем. (После паузы.) В конце концов где-то через неделю я сама пришла к Фатиме домой.

– Правда?

– Да. Я хотела узнать, готова ли она увидеться с нами. Ну и к тому же я привязалась к Малдеру. Неделя тянулась ужасно долго. Я прямо не знала, чем себя занять. Знаете, как будто выпала из жизни.

– Понимаю. Так ты пошла к Фатиме?

– Ага. (После паузы.) Я думала, она откроет дверь, пригласит меня войти, мы поговорим, а потом позвоним Мири и Солейл, сядем вместе и все обсудим.

– Но этого так и не произошло?

– (Качает головой.) Нет. Ее не было дома. Я заглянула в окно гаража – машины тоже не оказалось. Поэтому я обошла дом сзади и воспользовалась своим ключом.

– Да, точно, у тебя же оставался ее ключ.

– Фатима не просила меня вернуть его. Я думала, мы вернемся к нормальной жизни. (Вздыхает.) В общем, я открыла раздвижную дверь, как делала уже тысячу раз, вошла в дом и обнаружила, что все исчезло.

– В каком смысле «все исчезло»?

– В прямом. И уродский диван, и диски с фильмами, и тостер, и пластинки с записями «Би-Джиз» и группы «Полис», которые принадлежали еще ее матери. И коробка с рукописью «Подводного течения». Я заглянула в шкаф – все ее роскошные наряды тоже пропали.

– А Малдер?

– И Малдер тоже. Даже его противная меховая игрушка исчезла. Ничего не осталось. Разве что проволочные вешалки, пакеты для химчистки и пустые флаконы из-под шампуня. А еще подкова, которую подарила Солейл; она по-прежнему висела над входной дверью.