Терри Салливан: Клоун-убийца [litres]

Затем мы поговорили о расследовании.

– Это было какое-то безумие, – признается Бедоу. – Если бы кто-то в конце семидесятых рассказал о парне, который убивает людей и закапывает трупы у себя под домом, мы бы послали его куда подальше или отправили в психушку.

Грег прав: в те времена эта история действительно выглядела абсолютно нереальной. Кто бы тогда поверил в нечто подобное? Мы и сами не верили, пока не оказались в самом центре событий. И до сих пор не в состоянии обсуждать увиденное с семьей или друзьями.

– Иногда у меня просто ум за разум заходил, – рассказывает он. – Когда я возвращался домой и не слышал, как сыновья играют на заднем дворе, я начинал паниковать.

Разговор о детях напомнил Грегу об особенно тяжелом периоде расследования. Это случилось во время поисков Роба Писта. Грег сидел в машине вместе с отцом юноши Гарольдом.

– Помню, как подобрал его, и мы поехали в участок, – рассказывает Бедоу. – Гарольд сообщил мне, что нанял медиума для поисков сына. Он был в полном раздрае, как ты можешь догадаться.

Тогда Бедоу не знал, чем успокоить скорбящего отца, и в итоге сказал:

– Послушайте, я ума не приложу, чем облегчить ваши страдания. Можете считать, что в вашего сына попала молния. Это просто случайность. – По мнению Грега, невозможно было по-другому объяснить случившееся несчастным родителям. – Гейси убил пятнадцатилетнего сына Листов безо всякой причины, только потому, что тот ему понравился. Этому нет разумного объяснения. Таково мышление серийного убийцы. Как только он положит на кого-то глаз, человек становится ходячим мертвецом. Вот что я сказал Гарольду Листу, поскольку правда была слишком страшна.

Грег Бедоу был свидетелем казни Джона Уэйна Гейси-младшего. Утром 9 мая 1994 года заключенного перевезли из исправительной тюрьмы Менард в Стейтвилл на казнь. Смерть Гейси зафиксировали в 12:58. Он стал вторым казненным в Иллинойсе с 1977 года, когда в штате возобновили высшую меру наказания; первым в 1990 году казнили обвиненного в двойном убийстве Чарльза Уокера.

Казнь Гейси несколько отличалась от казни Уокера. Процедуру отложили на 10 минут, и операторы задернули занавески, чтобы подсоединить клапан. Когда все было готово, процесс исполнения приговора возобновился. Бромид панкурония вновь стал поступать в вену на правой руке Гейси, вызывая остановку дыхания. К этому моменту приговоренный уже спал под дозой тиопентала натрия. Третье вещество, хлорид калия, вызвал остановку сердца.

Грег Бедоу помнит возгласы других свидетелей. Сам он молчал.

– На самом деле, – говорит он, – ничего ужасающего или шокирующего в этом не было. Мой отец умер от сердечного приступа, а мать – от рака груди. Если бы у меня был выбор, я бы лучше выбрал такой конец, как у Гейси. Ничего ужасного или неестественного в его кончине не было. А вот дети, которых он убил, приняли ужасную противоестественную смерть.

Последними словами Гейси были: «Поцелуйте меня в задницу».

Холодным мартовским вечером я сидел в кофейне Дес-Плейнса со своим другом Майком Альбрехтом. Мы несколько часов проговорили о расследовании дела Гейси. Альбрехт с напарником Дэйвом Хашмейстером вели слежку за подозреваемым.

Поначалу у них не было никаких инструкций. С самой первой ночи Альбрехт решил, что будет следовать за Гейси в любом общественном месте, чтобы заставить подрядчика ощутить себя не в своей тарелке. Они хотели уличить его в причастности к исчезновению Роба Писта и не собирались отпускать ни на шаг.

Машина отряда «Дельта» следовала за Гейси повсюду. В основном он занимался повседневными делами. Прошла неделя, и Джон пригласил Альбрехта с Хашмейстером на ужин. Они согласились. Гейси часто платил за весь столик и, разумеется, рассказывал кучу историй. Майк поясняет:

– Джон был хвастуном и наслаждался присутствием слушателей, пусть и невольных.

Тогда Гейси начал выделять Альбрехта среди остальных дельтовцев. Когда я напомнил Майку об этом, он фыркнул:

– Я и правда ему нравился. Уж не знаю, из-за светлых волос или чего еще, но мы с ним вполне ладили.

Альбрехт шутит на этот счет, но факт остается фактом: он нравился Гейси намного больше Хашмейстера. Майк куда спокойнее напарника, и его не раздражали привычки подрядчика и его наглость.

– Гейси был самовлюбленным, – объясняет мне Альбрехт. – Он постоянно пытался произвести впечатление на других.

Наблюдая за общением Гейси с друзьями и коллегами, полицейские только диву давались, сколько людей действительно хорошо относится к Джону. Альбрехт подтверждает: