Люсинда Берри - Я не сойду с ума

Она сделала вид, что не слышит меня. Все смотрели, как она берет капкейк из самой середины. Я. затаив дыхание, ждал, что сейчас торт рухнет. К счастью, он устоял.

– Прекрати, – сказала Ханна. – Либо ты будешь хорошо себя вести, либо иди в свою комнату – она показала в сторону спальни Джейни.

Я с удивлением посмотрел на Ханну. Мы никогда раньше не отправляли Джейни в ее комнату. Казалось бы, обычный способ приучить детей к дисциплине, но кто знает, что она там натворит одна? У нее давно не было полноценных припадков, и я очень хотел его избежать, особенно сейчас, когда у нас дома полно народу.

Джейни откусила кусок капкейка, рот у нее покрылся желтой глазурью. Она улыбнулась Ханне ярко-желтыми зубами.

– Из тебя выйдет плохая мама.

Ханна пошатнулась, будто ей дали под дых. Она подняла руки к лицу прикрывая рот. Все на кухне принялись разговаривать, чтобы снять напряжение, и делали вид. что не слышали слов Джейни.

Я схватил Джейни за руку и потащил по гостиной. Мы пробирались сквозь толпу, а она принялась вопить:

– Ты делаешь мне больно, папа! Мне больно!

Я не останавливался, лицо у меня покраснело от смущения и злости. Я затолкал ее в комнату и захлопнул за нами дверь.

– Никогда больше не говори такого маме, – я полыхал. Никогда я еще так на нее не злился.

Она с рыданиями бросилась на пол.

– Прекрати, Джейни. Хватит, – прошипел я. Все гости могли ее услышать, от чего ее крики казались еще громче.

Она замолотила кулаками по полу. Визг становился все громче, она не останавливалась, даже чтобы вдохнуть. Обычно у меня сердце переворачивалось, когда она так рыдала, но сейчас я слишком злился на нее за то, что она сказала Ханне. Мне было больно за Ханну Этот день так много для нее значил, а Джейни его испортила.

Плач Джейни из криков ярости перешел в слезы отчаяния.

– Я плохая. Очень, очень плохая девчонка. – рыдала она.

Ее самоуничижение тронуло мое сердце, злость начала ослабевать. Ей было тяжело. Она не понимала, что малыш не отнимет нас у нее, что любви хватит на обоих. Ей было больно. Почти весь мой гнев испарился. Она все еще лежала на полу, ее била дрожь.

Я лег рядом и потянулся к ней, но она меня оттолкнула. Свернулась калачиком.

– Ты не плохая девочка. Ты просто ошиблась, только и всего. Просто ошиблась, – я гладил ее по спине, пока всхлипывания не утихли. – Все иногда ошибаются. Все будет хорошо.

У меня крутило живот по дороге в школу на встречу с миссис Тинни, чтобы обсудить поведение Джейни. Она снова начала плохо себя вести после вечеринки три недели назад. До срока пока оставалось две недели. Что я буду делать, если ее снова выгонят из сада?

Комната миссис Тинни выглядела так же, как и те, где выросла я. Огромный ковер в середине, где дети собирались в кружок. У дальней стенки – аккуратно подписанные шкафчики. По всей комнате расставлены уголки для разных занятий, а на стенах гордо висят детские рисунки.

Я уже не могла втиснуться в крошечные креслица, так что мне пришлось стоять, а Кристофер и миссис Тинни сели. От этого стало еще некомфортнее, хотя ситуация и так была не из приятных.

– Как вы себя чувствуете? – спросила она для начала.

– Уже готова родить, – улыбнулась я по возможности вежливо, но мне было очень интересно, из-за чего нас позвали.

– Последние несколько недель тянутся очень долго. Не говоря уже о том, что у меня все трое родились позже срока, – сказала она.

– Будем надеяться, этот появится вовремя, – я инстинктивно потерла раздувшийся живот, как всякий раз при упоминании малыша.

Она положила руки на стол.

– Обычно мы позвали бы вас для беседы, как только Джейни стала буйствовать, но поскольку вы ожидаете второго ребенка, я думала, ее проблемы – лишь сложности адаптации и скоро пройдут. Единственный ребенок почти всегда переживает, когда в семье прибавление.

Джейни вернулась к тому поведению, которое мы не видели уже много месяцев. Почти каждый день у нее были неконтролируемые припадки крика. Она отказывалась есть; кидала в нас еду требовала что-нибудь другое, заявляла, что ее стошнит если она это съест У нее снова были промахи с туалетом, причем теперь не только в школе, но и дома. Она и раньше складировала еду под кроватью, а теперь там безо всякой логики стали появляться всевозможные предметы: туфли Кристофера, пульт от телевизора, бумажные полотенца с кухни, – а когда мы пытались спрашивать, она врала. Доктор Чэндлер советовала нам игнорировать такое поведение, как и раньше, но это больше не работало.