Люсинда Берри - Я не сойду с ума

По дороге к парковке Ханна кипела, и в машине наконец взорвалась.

– Она все это сделала нарочно! – лицо у нее горело.

– Кто? Миссис Аллуло?

Она закатила глаза.

– Нет, Джейни. Она специально сделала так, чтобы ее выгнали оттуда.

Я покачал головой.

– Пожалуйста, не начинай.

Она фыркнула:

– Не начинай? Да ладно: Кристофер. Она же не хотела идти в сад.

– Да, просто для нее слишком много всего сразу. Всегда ведь что-то случается, когда мы заставляем ее делать то, к чему она не готова.

– Нет, что-то всегда случается, когда мы заставляем ее делать то, чего она не хочет, – она сжала губы.

– Я не хочу опять с тобой спорить, – отмахнулся я.

– Отлично. Мои слова все равно ничего не изменят – она сжала губы и уставилась в окно.

Доктор Чэндлер посоветовала отвести Джейни в другой детский сад, сказав, что поиск подходящего может занять некоторое время, так что мы без промедления записали ее во второй из нашего списка. Туда надо было ехать через весь город, но выбора не было. Накануне вечером я долго сидел с Джейни и объяснял, как важно хорошо вести себя в саду. Мы обсудили, что от нее ожидается, точно как накануне на занятии с доктором Чэндлер.

В этом саду Джейни не продержалась и недели. У нее сохранились те же проблемы с поведением, что и в первом детском саду. Только здесь руководство было далеко не так терпеливо. Она пересекла черту, когда обкакалась, а потом кинула какашки в стену. Директор даже не стала нас вызывать. Она написала письмо, в котором попросила не приводить ее в понедельник.

– Джейни, зачем ты это сегодня сделала? – спросила, когда мы вышли из здания.

Она пожала плечами.

– Не знаю. Можно мы поиграем в «Карамельный замок», когда приедем домой? Пожалуйста!

– Сейчас мы говорим не об играх. Мне интересно, почему ты накакала в трусы сегодня и потом бросалась какашками.

– Мне не нравится в детском саду, – она ухмыльнулась. На лице безошибочно читалась гордость. У меня в животе все перевернулось.

Ханна обернулась ко мне с таким явным выражением «Я же говорила», какого я еще не видел.

– Вы хотите сказать, что за все это время Джейни ни разу не спросила о своей матери? Она ни разу не упоминала Бекки? – спросил Рон.

– Нет.

Он с недоверием посмотрел на меня. Я не была уверена, что он вообще мне верит

– И вам это не показалось странным? – спросил Люк. Эти двое переглянулись.

– Вовсе нет. Дети, перенесшие такую травму, не говорят о ней, пока не почувствуют себя в безопасности. Я не ждала, что она что-нибудь расскажет раньше чем через несколько месяцев.

– Но вы сами пытались с ней об этом поговорить? – спросил Рон.

– Конечно, пыталась. Не знаю, сколько еще раз мне надо это вам повторять. Я спрашивала Джейни о ее матери.

Я спрашивала все, что положено. Наверное, поэтому наша первая встреча не задалась.

– Мы можем поговорить о твоей маме? – спросила я в тот день.

Джейни выпятила губу, скрестила руки на груди.

– Нет.

– Я понимаю, что ты не хочешь о ней говорить. Это мама тебя била?

Она указала на дверь палаты.

– Мы можем поговорить еще о чем-нибудь, если хочешь, но уходить мне еще рано, – сказала я.

У нее на глазах выступили слезы.

– Уходи, – сказала она и снова указала на дверь.

– Может поиграем с твоими игрушками? – Я взяла динозавра и слона; с которыми она возилась раньше, и потанцевала ими на кровати.

– Нет! – закричала она.

Я быстро вернула ей игрушки.

– На, держи.

Она отобрала игрушки, швырнула в стену и завопила, словно от боли. Две медсестры ворвались в палату и бросились к ней. Джейни обвила руками медсестру с тугим пучком на макушке и уткнулась ей лицом в грудь. Хрупкое тело сотрясалось от рыданий.

– Пусть уйдет. Мне не нравится Пайпер. Она злая.

С того раза любая попытка поговорить о маме заканчивалась также. Через некоторое время я перестала задавать вопросы, это было не так важно. Для моей работы неважно. Найти убийцу Бекки – не моя задача, а их.

– Она обсуждала с Бауэрами, что произошло в трейлере?

– Насколько я знаю, нет.

– А они бы вам рассказали?

– Уверена, что рассказали бы.

– Они расспрашивали вас о ходе следствия?

– Их гораздо больше беспокоило то, как помочь Джейни приспособиться к жизни у них дома и в обществе, чем ход следствия.

Рон потер щеку.

– Мне с трудом верится, что их это не беспокоило.

– Мне тогда это не казалось странным. Просто не приходило в голову. Иначе я что-нибудь сделала бы.