Франк Тилье - Лука, или Темное бессмертие

Он посмотрел на часы. Скоро полночь. Слишком много мыслей в голове, слишком много неизвестного. Когда он наконец забрался в тепло постели, его телефон пискнул. Он тут же посмотрел на экран. Сигнал пришел с фальшивого профиля на Facebook, который он так и не убрал. Анжель Бенласори только что получил согласие на прием в друзья от Ролана Казулуа, дружка Одри. Прилагаемое сообщение гласило:

«Анжель, да, конечно, я помню тебя по юрфаку. Извини за предыдущий отказ, ты же понимаешь, эти автоматические сообщения… Добро пожаловать на мою страницу. Расскажешь, что с тобой стало? Примешь меня в друзья? С дружеским приветом, Ролан».

Николя хмыкнул:

– Ага, помнишь ты меня. Брехун.

Он включил лампу у изголовья и вышел на сегодняшнюю ленту Казулуа. Ишь ты, да он из немногих избранных: в профиле значились всего двадцать три друга. В статусе было указано: «В отношениях с Одри Спик». Николя замялся, прежде чем просмотреть ленту – собственно, зачем? – но любопытство взяло верх.

Казулуа регулярно постил сообщения. Он никогда не публиковал собственных фотографий, но выкладывал с комментариями картины дикой природы, лагун, цветов, и было непонятно, в чем область его интересов. Жил он на Таити. Если точнее, в Папеэте.

Николя поерзал на стуле: значит, Казулуа со своей огненной шевелюрой обосновался на другом конце света, а не во Франции, как он думал. Почему он уехал? И как давно?

Он выкладывал видео или старые фотографии себя с Одри или одну Одри с комментариями, которые не оставляли никаких сомнений в его любви к ней. Даты и ситуации чередовались как-то беспорядочно. Праздник в Марселе в 2008 году. Они вдвоем перед палаткой на одном из этапов GR20 [83] GR20 – пешеходная тропа через горы Корсики, один из самых сложных и красивых маршрутов для пеших походов. на Корсике в 2013-м. Она, уткнувшаяся носом в стакан с молоком дождливым утром 2007-го. Он, ребенком. Она, подростком… И так далее. Воспоминания, иногда интимные, выставленные в Паутине. Самое недавнее фото было выложено едва ли не час назад – он и Одри на скамейке, рядом присевшая передохнуть птичка.

Были и просто сообщения, где он писал, как сильно ему ее не хватает, а она отвечала в комментариях, и так ad vitam æternam , как бесконечная игра двух любовников.

Николя было стыдно проникать в эту странную интимную жизнь, нечто вроде электронного крика, гласящего: «Мы вдвоем, но вы можете посмотреть, потому что вам позволено». Заинтригованный, он продолжил свое внедрение, желая узнать продолжение. Когда Казулуа уехал? Почему? Собирается ли вернуться? Чем ниже Николя спускался по страницам, тем дальше он уходил во времени. Потом он обнаружил разрыв в информационной ленте, временну´ю дыру, деление на «до» и «после».

Лето 2016 года. Когда случился теракт в Ницце.

Этот период ознаменовался двумя сообщениями, разделенными между собой тремя с половиной месяцами. Одно датировалось концом июня – Казулуа и Одри сделали селфи на мысе Антиб, – а следующее было уже от 13 октября: вид из иллюминатора самолета, летящего в Полинезию.

По всей видимости, Ролан сбежал от мрака трагедии на Английской набережной. Никаких сообщений, отъезд за границу… Но от чего именно он бежал? Почему оставил ту, которую вроде бы любил больше всего на свете? Николя попытался нащупать причину и подумал о ребенке. Возможно, у этих двоих есть ребенок? Или был?

Глазом копа он проглядел старые сообщения и не обнаружил ничего, что могло бы объяснить столь внезапный отъезд в другое полушарие. Профиль на Facebook был создан за два года до терактов, Казулуа ничего не говорил о своей профессии. В какой области он работал? Почему Одри не последовала за ним во Французскую Полинезию? Возможно, ее спутник жизни скоро вернется?

Какое значение имеют ответы на все эти вопросы, если молодая женщина страдает, и страдает сильно? Трагедия июля 2016-го вытолкнула ее сюда, в Париж, подальше от родных мест. Девушка, способная лечь в его постель и сбежать полуодетой минуту спустя. Нежный лепесток, дрожащий при одном только звуке мотора грузовика. Мысль о ребенке вертелась в голове у Николя. Потеря ребенка… Но возможно, он ошибается? Потому что нигде, ни в одном сообщении, не было и намека на ребенка.

Он ушел со страницы, не ответив на послание и не пригласив в свою очередь Ролана в друзья. Ролан… Теперь он уже зовет его просто Роланом, как старого друга. Он с досадой покачал головой. Ни с того ни с сего Николя проникся даже какой-то эмпатией к этому совершенно незнакомому типу. И даже не к некоему человеку вдали, а к его виртуальной модели. Не Ролан казался ему симпатичным, а аватарка, которую Facebook решил ему предъявить.