Тесс Герритсен - Считать виновной [litres]

– Понятия не имею.

– Ясно, что не ценности. Вон там, на полке, это ведь лиможский фарфор, не так ли?

Чейз бросил взгляд на расписанную вручную вазу и неуверенно пожал плечами:

– Может быть. Вам виднее.

Мисс Сент-Джон повернулась к Миранде:

– А вы что об этом думаете?

Пара серых глаз впилась в нее цепким взглядом. Многие считали мисс Сент-Джон не более чем безвредной и даже милой эксцентричной старушкой, но Миранда знала, что простота обманчива. Разговаривая с мисс Сент-Джон о нарциссах и шпорнике, предметах, казалось бы, совершенно безобидных, она порой чувствовала себя новым образцом под увеличительным стеклом в руке бдительного садовода.

– Не знаю, что и думать, мисс Сент-Джон.

– А вы посмотрите на весь этот беспорядок. Разве он ни о чем не говорит?

Миранда скользнула взглядом по разбросанным бумагам и книгам, по книжному стеллажу. Пустовала только верхняя полка, две же другие остались как будто в неприкосновенности.

– Не все книги просмотрены. Вероятно, вора спугнули. Возможно, даже вы.

– Есть и другой вариант, – задумчиво заметил Чейз. – Он нашел то, что искал.

Мисс Сент-Джон живо повернулась к нему:

– И что это могло быть?

– Позволю себе предположить… – Чейз и Миранда переглянулись. – Материалы по «Стоун коуст траст».

– Вот оно что. – В глазах мисс Сент-Джон вспыхнули огоньки. – Конечно. Ваш брат вел кампанию против Тони Граффама. Да, Ричард и впрямь работал здесь иногда. Сидел у стола. Я видела его, когда прогуливалась неподалеку вечерами.

– А вы никогда с ним не заговаривали? Не спрашивали, над чем он работает?

– Нет, конечно. Мы ведь для того сюда и приходим, не правда ли? Чтобы побыть наедине с собой, подальше от любопытных. – Она взглянула на Миранду: – А вот вас, голубушка, я ни разу здесь не видела.

– Я ни разу здесь и не была, – ответила Миранда, неловко переступая с ноги на ногу под пристальным взглядом почтенной мисс Сент-Джон. Прямолинейность, с которой старушка отметила ее связь с бывшим владельцем коттеджа, стала для Миранды неприятным сюрпризом, но потом она пришла к выводу, что откровенность все же лучше деликатной обходительности, с которой подходили к этой теме другие.

Мисс Сент-Джон наклонилась, чтобы рассмотреть разбросанные листки.

– Поработать ему здесь пришлось – столько бумажек раскидать. Кстати, что это такое?

Чейз опустился на корточки.

– Похоже, какие-то старые статьи… финансовые отчеты… А это что? Персональные досье… Ого! Мисс Сент-Джон, тут и вы есть!

– Я? С какой стати? У меня никаких интервью никто не брал.

Чейз усмехнулся:

– Должно быть, неавторизованная версия.

– И что? Там все мои сексуальные грешки перечислены?

– Сейчас посмотрим…

– Дайте-ка их мне. – Мисс Сент-Джон ловко выхватила страничку из пальцев Чейза, пробежала взглядом по строчкам и прочитала вслух: – Возраст – семьдесят четыре года… владеет участком номер два, Сент-Джон-Вуд… фанатичная активистка местного клуба садоводов… Фанатичная? – Она оторвалась от листка и возмущенно фыркнула. – Эксцентричная затворница, в браке не состояла. Была обручена с Артуром Симоно, погибшим в боевых действиях в Нормандии… – Не дочитав до конца, мисс Сент-Джон сжала листок сухонькими пальцами и опустилась на ближайший стул.

– О, мисс Сент-Джон… – Миранда шагнула к старушке. – Мне так жаль…

«Фанатичная активистка» вздохнула.

– Это… это было очень давно.

– Просто невероятно! Он копался в вашей личной жизни, собирал факты без вашего разрешения. Но зачем ему это понадобилось?

– Хотите сказать, этим занимался Ричард? – чуть слышно спросила мисс Сент-Джон.

– Но ведь бумаги-то его.

Несколько секунд старушка смотрела на листок в своей руке, потом задумчиво покачала головой:

– Нет. Я не верю, что это мог написать Ричард. Здесь ошибка, которой Ричард никогда бы не допустил. Тут сказано, что мой коттедж находится на участке Сент-Джон-Вуд, но на самом деле он расположен в трех футах за разграничительной линией, на территории, принадлежащей Тримейнам. Ошибку допустил землемер семьдесят лет назад. Ричард знал об этом.

Чейз нахмурился:

– Впервые об этом слышу.

– Да. Земля вашей семьи идет за вторую каменную стену. Через нее проходит и вся подъездная дорога. Так что, строго говоря, мы все пользуемся вашей частной дорогой и являемся нарушителями. Раньше никто этому значения не придавал. Мы все жили здесь как одна большая семья. Но теперь… – Она покачала головой. – На острове столько чужаков. Все эти туристы из Массачусетса… – Последнее слово прозвучало в ее устах так, словно обозначало сам ад и всех его обитателей.