Стефан Анхем - Минус восемнадцать [litres]

– По-моему, это комиссар Риск, – сказал Алекс с американским акцентом.

– Я позвонил в дверь, но звонок, похоже, не работает.

– Соня! Look! [3] Посмотри! ( англ. ) Здесь твой муж!

Фабиан перевел глаза, чтобы уловить реакцию Сони, но снова увидел только море и свое собственное отражение. Чем он, в самом деле, занимается? Ему захотелось провалиться сквозь землю, распасться на атомы и унестись с ветром, словно он никогда не существовал. Но сейчас у него не было никакого другого выбора, кроме как войти и пожать руку Уайту, который даже не счел нужным снять солнечные очки. Кем он себя возомнил? Какой-нибудь чертовой рок-звездой?

– Мы можем поговорить? – в конце концов выдавил из себя Фабиан.

– Что ты затеял? Что ты здесь делаешь? – Теперь Соня стояла в дверях и с недоумением смотрела на него.

– Дорогая, объясню позже, – ответил он, стараясь придать своему лицу бесстрастное выражение. – Сейчас мне надо поговорить с Алексом.

Соня взглянула на Уайта и покачала головой.

– Значит так. Я не знаю, что на тебя нашло, что ты ходишь здесь втихаря…

– Лучше всего с глазу на глаз. – Фабиан повернулся к Уайту, на этот раз с неестественно энергичной улыбкой.

– Конечно, никаких проблем, – ответил Уайт по-английски и поднял руки, стараясь всех успокоить.

– Надеюсь, ты понимаешь, как все это жалко, – сказала Соня, повернувшись к мужу спиной, пока Уайт проводил его в дом. Он слишком поздно понял, что его испачканные в земле ботинки оставляют следы на светлом деревянном полу.

– Ничего страшного, – сказал Уайт по-английски и открыл дверь в соседнюю комнату, стены которой были заставлены книгами. – Сразу хочу сказать, что мне некогда, и я скоро должен уйти. Кофе?

– Нет, спасибо. – Фабиан сел в одно из кресел и стал ждать, пока Уайт закроет дверь и сядет напротив него.

– О’кей, чем могу служить? – Уайт положил ногу на ногу и сплел пальцы. – Соня что-то говорила о том, что ты работаешь в убойном отделе. Надеюсь, меня не подозревают ни в чем серьезном.

– Я хочу, чтобы ты прекратил сотрудничество с моей женой и отменил заказ.

Значит, Соня говорила Уайту, что муж у нее полицейский.

Уайт рассмеялся, покачал головой и спросил по-английски:

– И почему я должен это делать?

– Потому что тебя совсем не интересует ее искусство. Ты думаешь, что я не понял, что тебе надо? Когда ты размахиваешь перед ней всеми своими миллионами, тебе ничего не стоит завоевать ее.

Что она еще рассказала?

– Дело вот в чем, Фабиан. Я занимаюсь этим с пятнадцати лет. Я работал с самыми известными художниками, и у меня есть галереи в Нью-Йорке, Лос-Анжелесе, Берлине, Лондоне и так далее. Так что я знаю, о чем говорю. О’кей? – произнес Уайт на смеси английского и шведского.

– Тогда почему ты переехал сюда?

– Потому что здесь происходят важные вещи. Или, точнее говоря, здесь они будут происходить. И Соня – одно из лучших доказательств того, что я прав. Поэтому я не отменю свой заказ и не позволю тебе мешать ее развитию. Ты уж извини. – Уайт развел руками и встал. – Если у тебя все, мне, как я уже сказал, надо на встречу.

Фабиан хотел дать сдачи, сказать что-то убийственное. Но ему подрезали крылья, и оставалось только встать и вслед за хозяином выйти в большой зал. К счастью, Сони нигде не было видно – ни у эскиза, разложенного на полу, ни где-либо еще. Зато один стакан теперь был пуст, а в одной из подставок для яиц лежали остатки яйца. Мужчины поднялись по лестнице и пошли по балкону к наружной двери.

– Когда она закончит, мы устроим небольшой праздник, – продолжил Уайт, открыв дверь. – Будет хорошо, если ты придешь. Может, даже снова обратишь на нее внимание.

– Правильно ли я понимаю, – сказал Фабиан, выходя из дома, пока Уайт ставил на охрану и запирал, – что ты утверждаешь, что у вас с Соней чисто рабочие отношения?

Уайт повернулся к Фабиану и покачал головой.

– Нет, нет, нет. Я утверждаю, что не я неизвестное в этом уравнении, а ты и тот факт, что последние семь лет ты не видишь свою жену такой, какая она есть, – если верить ей самой. Чао-какао.

Фабиан остался стоять на месте, переваривая последние слова Уайта. Тем временем «Мустанг» тронулся с места и выехал с участка.

Матильда до запятой следовала указаниям, полученным от Эсмаральды. Быстро вернувшись из школы домой, она спустилась в подвал и сдвинула все ящики и всю мебель с того места, где духовное проявлялось с особой силой. С диваном не было никаких проблем, а вот зеленая тумбочка цвета авокадо была настолько тяжелой, что девочка вся взмокла. Стоявший на тумбочке старый компьютер, за которым она никогда не видела своего отца, чуть было не перевернулся.