Олег Рой - Увертюра

— Как — все?

— Я глядел камеры вот тут, тут и тут, — он потыкал курсором в карту, — где выезды. «Газелька» больше не появлялась. Либо мимо камер проскочила, либо вовсе не больше не выезжала.

— А что тут? Что за пятно?

— Промзона. Причем такая… нерабочая практически, мы там когда-то бандюка одного ловили, мрачное место. Брошенные мастерские, гаражи, несколько складских зданий, боксы ремонтные, развалины кое-где. Тлен и запустение, в общем.

— Надо осмотреть.

— Так не сегодня же! Вечер на носу, как-то не манит меня в темноте по этим графским развалинам шарится, мало ли кто там шарашится.

— Ну… да. Пожалуй.

— Ты сама-то домой собираешься? Подвезти?

— Кто-то, кажется, хотел в гаражном массиве погулять, ценных свидетелей поискать. Не помнишь, кто это был? Короче, иди, я еще посижу, подумаю.

Думать было особенно не о чем, но ехать домой «на Кирееве» Арине не хотелось. То есть хотелось, но что, если у Витальки опять приступ «аллергии» случится? Зачем человеку лишний раз нервы трепать. Посижу немного, решила она, и поеду своим ходом.

Но минут через десять, когда она уже почти собралась на выход, позвонил неизменный Пилипенко:

— Арина Марковна! Не ушли еще?

— Ушла, давно ушла. Это дух мой тебе отвечает. Чего надобно?

— Да мне-то ничего, тут девушка к вам рвется.

— Девушка?

— Некая Мария Долгова, говорит, у нее важные сведения.

— Ну давайте вашу Машу.

— Только я не Маша, а Мишель, — заявила посетительница, плюхнувшись на свидетельский стул и принявшись разглядывать Арину так придирчиво, словно это она была хозяйкой кабинета. — Меня еще в школе так называли.

Арина примиряюще улыбнулась:

— В школе так в школе. А в паспорте у вас какое имя?

— Мария, — процедила гостья. — Но это потому что я еще не успела его поменять. Какая вам разница?

— В протоколе пишут то, что в документах…

— В протоколе? — девушка недовольно нахмурилась.

— Вы сказали дежурному, что у вас есть важная информация. Я должна занести эту информацию в протокол…

— Ну я не зна-аю… — протянула Мария-Мишель. — Ой, ладно, пишите, что хотите. Мне Нина Геннадьевна сказала, что вы к ней заходили, Юльку искали. Я там рядом живу, только в нормальном доме.

— И вам известно, где он сейчас?

— Не, не видела. Мы с ним в одном классе учились, то есть я типа свидетель.

— То есть вам известно о нем что-то важное? Вы ведь дежурному сказали…

— Откуда ж я знаю, что важное, что неважное. Это уж вы сами глядите.

Арина вздохнула.

— Рассказывайте.

— А я думала, вы меня спрашивать станете, следователи же всегда вопросы задают?

— Вы сперва сами расскажите, что считаете нужным, а там поглядим.

— Короче, я сразу поняла, что с ним не все в порядке. Странный такой. Ни потусить, ничего. После школы сразу домой топал. Как детсадовец. И в школе тоже. Его вызывают, а он уставится в потолок и зависнет, типа не слышит ничего.

Девушка распиналась в таком духе минут десять. Понятно, что мальчик, по маковку увлеченный музыкой, казался ей «странным». Ничего удивительного. И, увы, ничего полезного.

— Где он может жить, если не дома?

— Без понятия. Может, кантуется у кого-то?

— У кого? Может, он дружил с кем-то? Или девушка у него была?

После вопроса про гипотетическую девушку посетительница явно оживилась:

— Да вы что? Какая еще девушка?! Даже последняя идиотка… — тут она как будто замялась и продолжала уже поспокойнее. — Ну то есть он не то чтобы… Он так-то ничего был, симпатичный и без этих закидонов — не пил, не курил, таблетками не баловался. Но с другой стороны… может, лучше бы баловался. Расслабляться-то надо, а он как будто кол проглотил.

— Так была у него девушка или нет? Или вы просто предполагаете, а на самом деле не в курсе?

Девушка, казалось, обиделась:

— Чего это я не в курсе? Короче. Может, на свидания он и ходил когда, но никого постоянного у него не было, это точно!

— Друзья?

Та лишь помотала головой.

— А сестра? У него ведь сестра была.

Девушка удивилась:

— Сестра? Он никогда… Не знаю. Про сестру я не слышала.

Маша-Мишель как будто растерялась, услышав про сестру, засуетилась, заглянула в телефон и заявила, что ей срочно-срочно нужно бежать, ее, оказывается, ждут.

Арина глядела ей вслед с чувством странного дежавю. Худенькая, длинные русые волосы заплетены в асимметричную, над левым ухом, недлинную косу, правильное, но неяркое лицо… Как та домработница, снимок которой показывал Арине Чарли. И даже… Нет, что за паранойя? Но почему, собственно, нет?