Хейди Перкс - Вернись ради меня

Мы обе с ужасом наблюдаем, как из уголка его глаза скатывается слеза и бежит по щеке.

– Кто-нибудь из вас объяснит мне, что, черт возьми, происходит? – поворачивается она ко мне.

– Я приехала поговорить со своим отцом.

– Дэвид, почему бы тебе не одеться?

Папа послушно кивает и поднимается наверх. Оливия продолжает сверлить меня взглядом.

– Мне нужно было с ним поговорить!

– Ты хуже полицейских, – шипит она. – Вместе с ними преследуешь его.

– Его сын в тюрьме! – кричу я. – Он признался в убийстве. Я должна знать то, что знает папа.

– Я обратилась к врачам и адвокатам, чтобы они подтвердили, – решительно заявляет Оливия. – Дэвид не в том состоянии, чтобы его таскали по полицейским участкам и часами допрашивали о том, что произошло четверть века назад. Он моего имени иногда не помнит! – вопит она, хлопнув ладонью по своей груди.

– Но прошлое он не забыл, – возражаю я. – И вы это знаете.

В машине я с силой бью по рулю, случайно задев сигнал, отчего старушка на улице, остановившись, оборачивается. Не обращая на нее внимания, я откидываю голову на подголовник и закрываю глаза. Я сжимаю челюсти так сильно, что скрипят зубы и сводит мышцы.

Шаря по карманам в поисках мобильного телефона, я нащупываю листок с предупреждением, который все еще лежит там. Вынув его, я разворачиваю и машинально пробегаю глазами.

Мне не понравится то, о чем я узнаю?

Бессмыслица. Если кто-то знал, что мой брат убил Айону, то зачем им хранить это в секрете? Зачем угрожать мне, если можно обратиться в полицию?

Я поднимаю взгляд и смотрю в лобовое стекло. Разве что есть еще какая-то тайна, разоблачения которой они не хотят.

Ранним субботним утром меня снова вызывают в комнату для допросов к детективу Харвуду, и на этот раз он выглядит более взволнованным.

– Ваш брат непреклонен. Он настаивает, что именно он убил мисс Бирнс, – сообщает он мне. Как и я, детектив пытается докопаться до правды, но у него плохо получается, а время работает против него.

Дэнни держат под арестом почти двое суток, и, наведя справки, я узнаю, что для допросов у полицейских есть только девяносто шесть часов. Это означает, что к утру понедельника полиция будет вынуждена либо предъявить моему брату обвинение, либо отпустить его.

– Он утверждает, что договорился встретиться с ней вот в этом месте, у края скалы, – Харвуд протягивает мне карту Эвергрина, тыча ручкой в какую-то точку. Я вглядываюсь в оставленную отметину, делаю глубокий вдох, а затем возвращаю ему карту:

– Спасибо, я точно знаю, где находится этот утес.

– Как вы считаете, почему он решил встретиться с ней именно там?

– Даже не представляю, – отзываюсь я, умалчивая о том, что это именно то место, где мы встречались с Джилл. Наша с ней секретная поляна. Единственное объяснение, которое напрашивалось само: – Дэнни не хотел, чтобы их увидели.

Однако, без сомнения, это и то место, где я видела своего отца и Айону. Я закрываю глаза, стараясь прогнать болезненное воспоминание, но тщетно. Папа вчера категорично настаивал, что романа между ним и Айоной не было, и все же я видела его – я уверена! Я ясно помню его вечную клетчатую кепку, и именно к ней возвращаются мои мысли.

– По словам Дэниела, здесь они с мисс Бирнс подрались, он толкнул ее и увидел, как она сорвалась с обрыва, – детектив снова тычет ручкой в карту, оставляя точку на узкой полоске пляжа под скалой. – Однако рассказ вашего брата не согласуется с данными экспертизы и местом обнаружения останков – вот здесь, в этой точке. – Харвуд обводит пальцем то место рядом с нашим домом, где было найдено тело. – Кто мог сюда попасть?

– Да кто угодно, – искренне отвечаю я. – Это край леса, любой мог бы туда пойти – и жители острова, и гости… – Я замолкаю.

– Значит, туристы, приезжавшие на день, ходили мимо задней части вашего сада?

– Нет, я сказала – могли ходить. Забора там не было. Но оттуда редко кто появлялся, разве что заблудившиеся. Таким образом к нам приходили только друзья, остальные островитяне пользовались воротами. Так казалось учтивее и больше нравилось маме.

Харвуд кивает, хотя я чувствую его нетерпение.

– Итак. Кого, в частности, вы помните из тех, кто приходил к вам в дом со стороны леса?

– Обычно Энни Уэбб и Сьюзен Карлтон, они жили в том направлении.

– Кто-нибудь еще?

– Не помню.

– Вы замечали кого-нибудь, кто там подолгу стоял?

Я качаю головой.

– Или, напротив, избегал это место без причины?