Минка Кент - Девушки из хижины [litres]

В последнее время не нахожу себе места.

Не могу сидеть спокойно.

Просто… не могу.

– Кейт, он делает из мухи слона. Со мной все будет нормально. Обещаю. – Не нужно со мной сюсюкать, и не надо делать из меня сумасшедшую из-за небольшой зимней депрессии. К началу весны я обычно обхожусь одной таблеткой антидепрессанта в день и снова радуюсь жизни. – Понимаю, что вы оба обо мне беспокоитесь, но не перегибайте палку.

Скрываю недовольство, потому что Кейт действует из лучших побуждений и понятия не имеет, что кроется за моим решением остаться. Но она знает меня лучше, чем кто бы то ни было, возможно, даже лучше мужа, ведь мы дружим почти всю жизнь. Еще когда мы учились в начальной школе, наши семьи вместе проводили лето в Нантакете. Кейт знает меня достаточно, чтобы доверять и позволять мне поступать так, как я считаю нужным.

– Может, мне приехать? – спрашивает она. – На неделю или две. Или на три. Если случится приступ мазохизма.

Она хихикает.

– Тебе здесь не нравится, – говорю я.

– Да, но я люблю тусоваться со своей лучшей подругой, так что эти вещи уравновешивают друг друга.

– Прекрасно, – поддразниваю я ее. – Тогда разрешаю.

– Только я хочу большую гостевую комнату, – предупреждает Кейт. – С глубокой ванной.

– Придется проверить, свободна ли она, но мы тебя разместить сможем.

Она хохочет.

– Рада, что ты не полностью лишилась чувства юмора.

– А почему я должна его лишиться?

Какое-то время Кейт колеблется.

– Не знаю… просто ты в последнее время… кажешься подавленной. Будто не в себе. Не знаю, как объяснить. Когда разговариваю с тобой по телефону, ты какая-то отстраненная. Словно ты – не ты. И Брант тоже это заметил. Возможно, ты сползаешь в…

– Кейт, – устало вздыхаю я. – Мы уже говорили об этом. Прошу, перестань обо мне волноваться, заказывай чертов билет и тащи свою задницу сюда, чтобы я могла увидеть, на кого ты похожа без своего вечного загара.

Мне удается выжать из нее легкий смешок.

– Я уже и сама не знаю, какого цвета у меня кожа.

– Вот и приезжай, посмотрим.

– Отлично, – произносит она с улыбкой в голосе. – Как только закончим разговор, займусь билетом.

– Благодарю, – говорю я с шутливым высокомерием человека, только что выигравшего спор.

На минуту она умолкает. Я тоже молчу.

– Ник? – зовет она.

– Да?

– Ведь ты бы сказала мне, если бы что-то произошло? – спрашивает она, явно не желая оставлять меня в покое.

– Просто… мы поговорим, когда приедешь. – Я крепко закрываю глаза.

– Понятно, – тянет она. – О господи. Что-то случилось. Что произошло?

– Не знаю, Кейт. Не знаю.

Она охает в трубку.

– Ты меня пугаешь.

– Я проверяю кое-что, – признаюсь я, хотя углубляться в детали не собираюсь. Сделаю это при встрече, с глазу на глаз. – Не хочу говорить, пока не узнаю больше. Именно поэтому остаюсь здесь.

Кейт молчит, и это необычно. Представляю себе, как она расхаживает по терракотовой плитке пола, грызет ярко-розовый маникюр.

– Ник… – У нее падает голос. – По крайней мере скажи, что это не Брант. Если вы вдвоем справиться не можете, то на нас, остальных, надеяться нечего.

– Давай поговорим в другой раз? – спрашиваю я. – Например, когда ты будешь здесь.

– Да, конечно. – Кейт отвечает медленно, будто еще переваривает информацию. – Я закажу билет сегодня вечером. Обещаю. И сообщу детали.

– Отлично.

Кейт замолкает снова, затем вздыхает в трубку.

– Что? – спрашиваю я.

– Начинаю беспокоиться по-настоящему. – Тон у нее больше не шутливый. – Теперь всю ночь буду переживать.

– Пожалуйста, не надо, – прошу я и понимаю, что наговорила вполне достаточно, чтобы растревожить нас обеих. – Просто закажи билет, и мы поболтаем, когда прилетишь.

Говорю «поболтаем» вместо «поговорим» в надежде облегчить ее обеспокоенность. Болтовня забавна и небрежна. «Говорят» о серьезных вещах.

Попрощавшись с Кейт, тяну руку вправо за бокалом пино-нуар. Он стоит возле полупустой бутылки. Слева от меня – наш свадебный альбом. Зародившиеся в последнее время сомнения в прочности нашего брака пробудили во мне желание повнимательнее просмотреть историю наших отношений, изучить все детали и обстоятельства, закоулки и трещинки, исследовать каждое воспоминание. Хочу удостовериться, что мы с самого начала были действительно счастливы, что это не только плод моего воображения.

Я и сейчас прекрасно помню тот момент, когда он вошел в «Беркшир гэллери». Приблизившись к приемной стойке, назвал свое имя, сказал, что у него назначена встреча с мистером Беркширом. Мы обменялись взглядами, но в этом не было ничего необычного, если не принимать во внимание, как он на меня смотрел. Завораживающе. Помню, у меня перехватило дыхание; я физически не могла оторвать взгляд от этих пронзительных глаз, ярких, как зеленая бирюза, и мягких, как морская гладь. И от его волос цвета светлого песка, от падающих на лоб завитков.