Валерий Пушной - Ребро беса

Подручные вмиг ретировались, прыгнули в машину, припаркованную поодаль, сорвали ее с места и моментально скрылись в шумном транспортном потоке.

Пешеходы на тротуарах толкались из стороны в сторону. Кто-то куда-то спешил, не обращая внимания на окружающих. Кто-то неторопливо пил воду или ел мороженое. Кто-то от безделья лениво смолил сигареты.

Слава Сажень раздраженно посмотрел вслед подельникам, тяжело сел в салон своего авто, неистово подминая собой заднее сиденье, глянул на часы на запястье и бросил водителю:

— Чего рот раскашалотил?! Хочешь, чтобы Кровельщик подумал, что я бегаю от него? Он не любит, когда опаздывают! Базарят, что один раззявый на десять минут к нему припозднился и лишился жизни на вечные времена! Гони, куда он указал! Опоздаешь, пришью! — Слава выдернул из кармана пистолет.

— Успокойся, Слава, не опоздаем, — опасливо буркнул водитель, косясь в зеркало заднего вида, где маячил ствол. — Держись крепче!

— С такими тупицами на том свете успокоишься! — Слава ударил кулаком по спинке переднего кресла. — Я из этого Крючка кривую загибулину сварганю, как только мне его притащат!

Автомобиль Саженя мчался по городским улицам на большой скорости, срезая, подрезая и нарушая. И в указанное место у городского парка прибыл точно ко времени. Слава выпрыгнул из салона авто, завертел головой по сторонам, выискивая взглядом машину Леонтия. Не увидел. На душе стало легче. Не опоздал. Но через минуту автомобиль Кровельщика подкатил. Из него выпрыгнули два парня с короткими стрижками и приблизились к Славе:

— Давай садись к нам в машину, Сажень!

Слава от неожиданного предложения опешил, а потом как-то сразу погрустнел, даже несколько поник, недоброе предчувствие холодком защекотало под лопатками, женский голос вяло квакнул:

— Зачем в машину? С Леонтием договорились — здесь на воздухе перетрещать! Пускай вылезает из тачки, перетрем вопросы.

— С Кровельщиком не перетирают, Слава, ему подчиняются! — ухмыльнулся парень, что был повыше ростом, насмешливо моргнул, зашел к Саженю со спины.

Слава опустил книзу плечи, руки повисли плетьми, настроение испортилось. Тотчас солнце показалось холодным, по спине метнулись мурашки. Сажень нервно и неловко стал застегивать пуговицы на рубахе, не попадая ими в петельки, повторяя:

— А я что? Если надо, значит, надо!

Парни терпеливо стояли на месте и ждали, пока Слава не придет в себя и не отправится к их машине. Он пошел неуклюже, тяжело передвигая ноги, скребя подошвами по асфальту. Его изнутри ело отвратительное предчувствие ползущей по его следу неудачи. Мимо по дороге неслись машины, но он не видел их и не слышал шума колес. Уши словно заложило. Мозг долбила одна мысль: почему все не так, как договаривались, почему? В этом городе прежде он никого не боялся, а вот перед Леонтием ноги затряслись. Знал, что тот может быть безбашенным, если что-то не по нему, что с ним всегда надо быть начеку и ухо держать востро. Подойдя к авто Кровельщика, дернул на себя дверцу, заглянул в салон и не увидел Леонтия, обернулся к парням, спрашивая:

— А где Кровельщик?

Парень, который был пониже ростом, крепко подтолкнул его в спину, таким толчком давая понять, чтобы Слава не сопротивлялся. В другое время за такое непочтение к себе Сажень высадил бы ему мозги. Но сейчас стерпел, понимая, что посыльный Кровельщика исполняет приказ Леонтия, которому и он не в силах противостоять. Парень снова толкнул:

— Ты садись без базара! Увидишь в свое время! А водиле закажи, чтобы ждал до потери пульса, не двигался. Привезем тебя обратно, если с Леонтием все уладишь.

Слава еще больше согнулся, уменьшился, жестом руки показал своему водителю, чтобы тот оставался здесь, а сам протиснулся в машину Кровельщика. Его мучил вопрос — что он должен уладить с Леонтием? Тот никаких тем не поднимал по телефону. И направлялся Сажень на эту встречу, думая, что будет новый заказ от Кровельщика, но, видно, ошибся.

Его, как мешок с костями, везли на другой конец города. Он смотрел сквозь боковые стекла и гадал, что за выкрутасы творит Леонтий, мог бы сразу сказать ему, куда подъехать, а не мотать по городу из конца в конец, да еще на своей машине. О чем-то очень плохом размышлять не хотел, но предполагал, что разговор, наверно, предстоит нелегкий. Впрочем, тут же пытался успокоить себя, обнадеживая, что Кровельщик просто из-за каких-то дел не смог сам подъехать к городскому парку или, что совсем не исключено, чрезмерно осторожничает. Все-таки в городе он недавно после глубокой отсидки в Сибири. Видать, имеет тут свои виды, а потому не хочет лишний раз светиться. Осторожность никогда не бывает лишней. Он и сам на первое место всегда ставит осмотрительность. Но в данном случае у него все идет не так. Что бы он сейчас ни гадал, как бы ни кумекал своими мозгами, не нравилось ему все это. Нет, не нравилось.