Джиллиан Макаллистер - Все, что вы скажете [litres]

– Ты виделась с мамой и папой? – спросил Уилф, подцепив луковое колечко.

Я покачала головой. Он только криво улыбнулся в ответ.

Брат не знал, что каждую неделю мама и папа навещали меня. Но по отдельности. Даже хорошо, что они не приезжали вместе. Так всем было спокойнее Через несколько месяцев папа мягко взял меня за руки, хотя это было запрещено. «Знаешь, Джо, это все ерунда», – сказал он. Я кивнула, и глаза наполнились слезами. Мне хотелось, чтобы этот момент длился вечно и мне не нужно было бы возвращаться в камеру и сидеть там в одиночестве до следующего посетителя. «Для нас это не имеет значения». Из всех их слов эти были больше всего похожи на извинения.

Но это в прошлом. Сейчас я полноценный человек вне зависимости от того, есть ли у меня степень, гордятся ли мной мои родители, любит ли меня брат. Сейчас я отвечаю за себя сама.

Уилф кивает, снова берет бокал и делает глоток. Потом ставит его на место и накрывает мои руки своими. Его ладони холодные и мокрые из-за конденсата.

– Я рад, что ты первая, кто познакомиться с Минни, – говорит он.

– Я тоже. Я тоже.

Я пишу окончание финальной сцены и делаю перерыв на кофе. Забавно, несмотря на все, мой разум становится умиротворенным. У меня нет смартфона, я не пользуюсь «Инстаграмом», никаких постов в «Фейсбуке». Конечно, люди знают, где я нахожусь – я не прячусь. Просто… отдалилась.

Откидываюсь на спинку стула и смотрю на последнюю строку. Меняю одно слово и снова откидываюсь. Вот оно.

Готово. Сто тысяч слов. Никогда бы не подумала, что способна на это. Но я писала по тысяче слов в день, каждый день после работы. Не обращая внимания ни на время, ни на планы, которых было немного. Это было нелегко, но я не сдавалась. Просто собирала историю кирпичик за кирпичиком.

Когда мне было восемь, я написала книгу под названием «В глубине души Денниса». Уилф был редактором. Мы распечатали десять копий на новом домашнем лазерном принтере и продавали ее в школе по пять пенсов за экземпляр. Интересно, помнит ли про это брат?

Повинуясь импульсу, захожу на «Фейсбук» с компьютера и ввожу в поиск имя брата. Уилфред. Он ненавидит полную форму.

Он поменял фотографию профиля: крупный нос, очки-авиаторы и отражение его руки в стеклах. Селфи. На всех других фото он всегда один: на вершине горы, во время марафона, на лодке в открытом море. Это всегда селфи.

Девушки у него не появилось, но я и не ожидала. Слишком уж он скрытный и отстраненный. Вот и нечего смотреть. Я закрываю страницу и внезапно чувствую себя одинокой в этой спальне. Как будто я только что заглянула в свою прошлую жизнь.

Роман в безопасности хранится на моем ноутбуке. Я еще раз перечитаю его и тогда отправлю. У меня есть список агентов, прилепленный к стене. Я снимаю его и забираю с собой.

Небольшой чемодан уже упакован, ноутбук я положила в первую очередь. Забавно, но я благодарна за эти два года свободы. Это была абсолютно чистая, неомраченная свобода, когда было можно делать абсолютно все, что хочется. Я писала книгу. Смотрела все, что хотела. Работала там, где хотела – часто выбирала передвижные библиотеки. Мне нравилось сидеть в окружении книг, вдыхать их запах. Автобус мягко покачивался, когда заходило слишком много читателей. Возможно, я не готова провести так всю свою жизнь. Но в тот момент все было прекрасно.

А сейчас время пришло.

Прежде чем выйти, достаю коробку с обувью. Я разрешила себе только одну коробку.

Роюсь в ней, вытаскивая предметы один за другим, будто это мои реликвии. Хотя так оно и есть: в этой коробке свидетельства моей прежней жизни. Они сохранились и даже не покрылись пылью, а сейчас я держу их в руках. Свадебный браслет. Список, который я записала в день переезда сюда: все пункты нашей с Рубеном любви, что я смогла вспомнить. Всего лишь двадцать пунктов или около того. На большее после аварии я была неспособна. Записала хоть что-то, прежде чем они совсем исчезли из моей памяти. Сейчас я перечитываю его, и по телу разливается приятное тепло, как после чашки горячего шоколада с бренди на Рождество.

Закрываю глаза, пытаясь почувствовать вкус времени «До». Той беззаботной жизни с прекрасным человеком. Тогда я ее такой не считала, но сейчас все видится по-другому.

В коробке были и другие вещи. Вырезка из газеты о протесте против закрытия библиотеки – Рубен стоит в центре снимка и держит плакат «Знание – сила». Я любила его за участие в той акции. Это означало, что мою работу он воспринимал так же, как и другие, более важные, политические вопросы. Но это также и выбивало меня из колеи. Я сама стоять с плакатом не хотела. Обычно он оставлял меня в покое, но в тот день никак не могу понять, почему стояние на холоде с плакатом в руках не было моим приоритетом. На этом снимке прекрасно видна воинственная сторона его характера, которую я любила. А еще я любила его недостатки. Я принимала его цельным, как мать принимает и любит своих детей.