Жереми Фель - Матери [litres]

Почему должно было произойти столько трагедий, чтобы она приняла это жизненно важное решение?

Почему, стоя у могилы сына, она испытывала возмутительное чувство облегчения?

Норма проверила все комнаты, двери и окна, как будто это имело теперь какое-то значение. Вернувшись в Чикаго, она позвонит Герберту и объяснит ему причину своего внезапного отъезда. Он, конечно же, ее поймет, ведь ей столько пришлось пережить.

Перед отъездом она напоследок вышла в сад. Там снова царили тишина и покой. Не было заметно ничего необычного – никому и в голову не могло бы прийти, что здесь, под землей, покоятся два тела.

Скоро тут все порастет травой – природа вступит в свои законные права.

На ветку дерева, нависавшего над свежей могилой, села ворона, будто почуявшая запах мертвечины. Норма схватила камень, швырнула его с размаху в стервятницу, но та успела упорхнуть. Не думая отступать, Норма подобрала другой камень, поострее, и на этот раз попала вороне прямо в голову – птица тяжело рухнула к подножию векового дерева. Но это еще не был конец.

К изумлению Нормы, поверженная птица еще долго билась в предсмертных судорогах и истошно каркала, орошая кровью свежеперекопанную землю.

Мальчик, которому было примерно столько же лет, сколько Хейли, увлеченно строил главную башню песочного замка, чтобы она могла гордо противостоять приливной волне. Поражаясь его упорству, Элен Блоут положила книжку на колени, поискала глазами дочку и увидела ее метрах в десяти: та, забыв о почти растаявшем мороженом в руке, стояла, повернувшись лицом к ощерившемуся бурунами Тихому океану.

Рядом с Элен какие-то мальчишки с девчонками покуривали, слушая музыку, и, глядя на них, она вспомнила свою молодость, казавшуюся теперь такой далекой.

Хотя ей было только тридцать.

День клонился к вечеру. Северный ветер доносил до нее запах оладий и кокосов. Элен надела соломенную шляпу и позвала Хейли. Девочка молча села рядом, по ее подбородку стекала струйка растаявшего клубничного мороженого.

Затем она продолжила читать «Мир глазами Гарпа» [2] Имеется в виду роман американского писателя Джона Ирвинга (р. в 1942), опубликованный в 1978 г. – Прим. пер. с того места, на котором остановилась. Этот роман посоветовала ей лучшая подруга, но она читала его без особого интереса: он казался ей странным и бестолковым.

Мартин вернется с работы не поздно. Они, наверное, встретятся с ним уже дома – в квартире с балконом, который проглядывает между двумя пальмами. Вечером они оставят Хейли с Клариссой, приходящей няней, а сами пойдут обедать в ресторан – впервые за последние несколько месяцев.

Рядом с Элен паренек в плавках поймал на лету фрисби и бросился с диском к пляжным кабинкам, откуда снова метнул его ввысь.

В последнее время Мартину вроде бы полегчало. А рецидив, как она надеялась, остался лишь дурным воспоминанием. Он очень не любил говорить о своих трудностях. Она сама далеко не сразу узнала о том, что у него была сильнейшая депрессия, когда его сестра-близняшка покончила с собой через несколько дней после того, как ее изнасиловал школьный приятель на вечеринке в ночном клубе. В то время Элен с ним еще не дружила, а потом, сказать по правде, он никогда не касался этой темы. Элен видела только одну фотографию его сестры, однако ей и этого хватило, чтобы понять: они были похожи друг на друга как две капли воды. Элен рассказала обо всем мать Мартина, когда она как-то заезжала к ней в гости вместе с Хейли. Чувствуя приближение старости, женщина словно хотела передать эстафету Элен, дав ей понять, что сыну нужна постоянная забота.

Что с ним будет, если ее не станет?

Когда Мартин заговорил с Элен о переезде в Канзас, где ему предложили работу, она, недолго думая, согласилась поехать с ним, хотя прекрасно понимала, что на собственной карьере ей придется поставить крест. Впрочем, она тешила себя надеждой, что это ненадолго, что через несколько лет они смогут вернуться в Калифорнию и тогда уж точно купят себе домик в этом солнечном краю.

Хейли не сводила глаз с мальчика, строившего замок из песка. Элен хотела было предложить ей сходить и помочь ему закончить строительство, хотя точно знала, что она не осмелится к нему подойти. Хейли унаследовала робость от отца.

Мартин был без ума от дочки. Он проводил с ней почти все свободное время. Рядом с Хейли он всегда чувствовал себя счастливее, чем где бы то ни было.