Эндрю Мэйн - Теория убийства

– Как мы уже и сказали, – продолжает тем временем Холман, – доктор Крей руководит секретной лабораторией Министерства обороны. Он даже мне не имеет права рассказывать о своей работе, потому что правила адвокатской тайны не распространяются на данные секретности такого уровня. Чтобы доктор Крей мог об этом говорить, вам потребуется ордер федерального суда – и все равно Минобороны будет иметь право запретить использовать эту информацию. И если вы продолжите расспрашивать моего клиента о его работе, я попрошу, чтобы они прислали сюда еще и военного юриста.

Гордон раздраженно кривится. Меньше всего ему хочется, чтобы я сидел не с одним, а с двумя адвокатами, один из которых – представитель федерального министерства.

– Чтоб вам всем! Вы хотя бы можете мне подтвердить, что в министерстве были в курсе, чем доктор Крей занимался в Кентукки?

– Да, – отвечает Холман. – Я связался с генералом Фигероа. Он уполномочил меня сообщить, что был в курсе, где находился доктор Крей.

– И это была официальная правительственная деятельность? – спрашивает Гордон.

– По крайней мере так мне сказали, – отвечает Холман.

Он, мягко говоря, преувеличивает, но адвокат заранее попросил меня не давать ему ничего сверх абсолютного минимума информации о том, чем я занимался, так, чтобы он мог повернуть историю, как сочтет нужным.

– Хорошо… Итак, доктор Крей был в Северной Каролине по поручению правительства, которое теоретически могло быть связано с покупкой человеческих органов, а могло и не быть?

– Не могу прокомментировать, – отвечает Холман. – Но могу заверить, что доктор Крей осведомлен в деталях обо всех законах, регулирующих оборот человеческих органов. И если они понадобились ему для научных исследований, то максимум, что он мог сделать, – совершать абсолютно законные платежи за подготовку и транспортировку.

– А камеры в лесу около Бутчер-крик? К ним он имеет отношение?

– Чтобы ответить на дальнейшие вопросы о пребывании доктора Крея в Северной Каролине, нам нужно будет связаться с Министерством обороны.

Гордон закатывает глаза. Все это его совершенно не касается – дело ведет даже не его региональный офис. Коллеги из Кентукки попросили его допросить меня здесь, в Техасе. И он совершенно не ожидал, что я заявлюсь с адвокатом и начну намекать, что все это какие-то секретные правительственные исследования, если я вообще имею к этому какое-то отношение. Это не значит, расследования не будет, но если нет ни убийства, ни похищенных денег, ни продажи государственных секретов русским, особого желания тратить на меня силы у него тоже не будет. Одно упоминание военного юриста явно наводит Гордона на мысль, что ему есть чем заняться, кроме как добиваться от меня подробностей моей работы. Вместо меня он срывает раздражение на подчиненных:

– Так что получается, все, что у нас есть, это некий свидетель в Северной Каролине, который утверждает, что доктор Крей купил у него десяток тел, а потом эти тела обнаружились в расчлененном виде в национальном парке? На манер сцены из ужастиков, которые так любит моя дочь? И все?

– Да, – отвечает Лифорд. – Есть свод правил, регулирующих транспортировку и обращение с человеческими останками и органами, возможно, они были нарушены.

– Это произошло здесь, в Остине?

– Здесь только лаборатория доктора Крея, – говорит Ллевеллин. – И мы не знаем, что там происходит.

– Судя по всему, нам и не положено, – замечает Гордон. Потом поворачивается ко мне: – Возможно, вы чудак, который играет в серийного убийцу, если не занят тем, что мешает федеральным расследованиям, но в данный момент мне на это наплевать. Если из Кентукки придет запрос арестовать вас и отправить туда, я так и сделаю. А в остальном мне трудно найти причину заморачиваться всем этим. Если тамошние идиоты не могут отличить тело после вскрытия от жертвы маньяка, это их проблемы. – Он смотрит на моего адвоката: – Забирайте своего клиента и проваливайте.

– Мы что, вот так просто его отпустим? – удивляется Ллевеллин.

– В Кентукки хотели, чтобы мы вызвали его на допрос и поговорили. Мы это сделали, – отвечает Гордон.

– Но у нас еще столько вопросов.

– Они явно не собираются отвечать.

– Спасибо, – говорит Холман, подхватывая меня под локоть и направляя к выходу.

– Пожалуйста, – рычит в ответ Гордон. – Ллевеллин вас проводит.

– Сюда, – произносит она с кислой миной, вставая.

По дороге из здания и до кофейни, расположенной кварталов через пять, я держу рот на замке.