Харлан Кобен - Не говори никому. Беглец

— Я довела себя до такого состояния, что попала в больницу. Повредила себе все, что можно: печень, сердце… Доктора до сих пор не могут определить, насколько все плохо. Дело едва не дошло до остановки сердца. Я все же выкарабкалась, но мне сказали, что я вряд ли когда-нибудь забеременею. А если и повезет, то выносить ребенка, скорее всего, не смогу.

— А что твой врач говорит сейчас?

— Она ничего не обещает. — Ванда подняла глаза. — Мне никогда не было так страшно.

У Креста дрогнуло сердце. Он так хотел сесть рядом и обнять ее! Но сдержался, хоть и ненавидел себя за это.

— Если это связано с риском для твоего здоровья…

— Это мой риск! — перебила Ванда.

Крест неловко улыбнулся:

— Феминизм возвращается?

— Когда я сказала, что мне страшно, то имела в виду не только свое здоровье.

Он это знал.

— Крест…

— Да?

— Не бросай меня, ладно? — В ее голосе прозвучала мольба.

Он не нашел ничего лучше избитой фразы:

— Это серьезный шаг.

— Я знаю.

— Не думаю, — задумчиво протянул Крест, — что я готов к нему.

— Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя.

— Ты самый сильный из всех, кого я встречала.

Крест покачал головой. На улице кто-то пьяным голосом орал, что «там любовь расцветет, где его Розмари пройдет, и знает о том только он». Ванда ждала ответа.

— Может быть, — начал Крест, — нам все-таки не стоит в это ввязываться? Хотя бы ради твоего здоровья…

Ванда смотрела, как он делает шаг назад и поворачивается лицом к двери… Она не успела ответить — Крест ушел.

Я взял напрокат машину в круглосуточном агентстве на Тридцать седьмой улице и поехал в полицейский участок Ливингстона. В этих священных стенах я не был с тех пор, как в первом классе нас привели сюда на экскурсию. В то далекое солнечное утро нам не показали тюремную камеру — ту самую, где сейчас сидела Кэти, — потому что камера была занята. Помню, как мурашки бежали у меня по спине при мысли о том, что в нескольких ярдах от нас находится настоящий и наверняка опасный преступник. Какое приключение для первоклассника!

Лейтенант Тим Дэниелс приветствовал меня нарочито крепким рукопожатием. Фигура его отяжелела со времен юности — ремень на животе частенько приходилось поправлять, — но лицо осталось гладким и свежим. Когда Тим ходил, все время что-то звенело — то ли ключи, то ли наручники.

Я заполнил несколько бумаг, и Кэти отпустили под мое ручательство. За тот час, что я ехал в участок, она заметно протрезвела. Смех уступил место унынию: она сидела с опущенной головой, на лице было обычное угрюмое выражение нашалившего подростка. Я еще раз поблагодарил Тима. Моя подопечная не сочла нужным даже улыбнуться или помахать рукой.

Мы вышли на улицу и уже направились к машине, как Кэти вдруг взяла меня за руку:

— Давай прогуляемся!

— Сейчас четыре утра, я устал.

— В машине меня вырвет.

Я остановился.

— Почему ты кричала по телефону про Айдахо?

Но Кэти уже переходила Ливингстон-авеню. Я пошел за ней. Она шла быстро, и мне пришлось догонять.

— Твои родители будут волноваться.

— Я сказала им, что останусь ночевать у подруги, так что все в порядке.

— Ты не расскажешь мне, почему пила в одиночку?

Кэти продолжала идти, жадно вдыхая ночной воздух.

— Мне хотелось пить.

— Ясно. А почему Айдахо?

Она взглянула на меня, но не замедлила шага.

— Ты сам знаешь.

Я схватил ее за руку:

— Что за дурацкие игры?

— Я не одна играю в игры, Уилл.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Айдахо, Уилл. Твоя Шейла Роджерс была из Айдахо, верно?

Услышав это, я снова вздрогнул.

— Откуда ты знаешь?

— Прочитала.

— В газете?

Она усмехнулась:

— Ты и в самом деле не знаешь?

Я взял ее за плечи и повернул к себе:

— О чем ты?

— В каком колледже училась твоя Шейла?

— Не знаю.

— Я думала, у вас была любовь до гроба…

— Это сложно объяснить.

— Да уж, точно.

— Послушай, Кэти, я ничего не понимаю…

— Шейла Роджерс училась в Хавертоне, Уилл. Вместе с Джули.

Я стоял как громом пораженный.

— Не может быть!

— Не верю, что ты не знал. Неужели Шейла тебе не сказала?

Я покачал головой.

— Ты уверена?

— Шейла Роджерс из Мейсона, штат Айдахо. Изучала информатику. Все это написано в ежегоднике колледжа. Я нашла его в старом чемодане, который лежит у нас в подвале.

— Не понимаю… Ты помнила ее имя все эти годы?

— Да.

— С какой стати? Ты что, помнишь всех, кто учился с Джули?