Меган Миранда - Девушка из Уидоу-Хиллз

Теперь Беннетт смотрел на меня в упор.

— Думаю, тебе не надо говорить, какие слухи поползут по больнице.

Еще бы. Элиза появилась в неотложке почти сразу, как меня туда привезли. Насколько быстро всем станут известны подробности происшествия?

— Существует закон о неразглашении, к тому же я и правда плохо сплю.

Хорошо, что Ригби ушла. К сожалению, теперь вот Беннетт углядел связь прошлого с настоящим.

— Я всего лишь предупреждаю. Кто-то мог увидеть, что ты заходила в его кабинет. Остальное — догадки и домыслы.

Похоже, мой коллега взвешивал в уме факты. Решал, перешла ли я черту.

— Ты серьезно? Это же твои домыслы.

Обвинение его явно задело. Беннетт шагнул ближе.

— Послушай, я не хотел… Прости, все как-то разом навалилось.

Я сжала кулаки, ногти впились в ладони.

— Ты мне не веришь?

— Конечно, верю. Тем более что у тебя все на лице написано. Но следователь… Ты не обращалась к адвокату?

Я отрицательно покачала головой. В какой-то момент в больнице меня явно прощупывали, и мои показания выдержали проверку. Теперь я помогала следствию, даже поделилась сведениями, которые так долго и тщательно скрывала. У Ригби не должно возникнуть подозрений.

— Я ничего такого не совершала.

— Знаю, но… У меня сестра — юрист. Ты могла бы спросить у нее совета.

— Беннетт…

— Чисто гипотетически. Она не станет вмешиваться. — Он помолчал. — Хуже не будет.

Неизвестно. Мне уже доводилось иметь дело с так называемыми помощниками, которые потом ждали чего-то взамен. Если инстинкт самосохранения был у меня врожденным, то недоверие я приобрела опытным путем.

— Пожалуйста, не надо.

— Как хочешь, — сдался Беннетт и достал телефон. — На всякий случай перешлю тебе ее номер, вдруг передумаешь. Она сейчас в декретном отпуске, но наверняка заходит в офис. Скажи, что это я дал тебе ее координаты.

— Хорошо. Спасибо.

Лицо Беннетта смягчилось, взгляд опять задержался на окне.

— Не нравится мне твое соседство с этим типом… как его, мистером Эймсом. После всех рассказов следователя.

Как будто мы могли отмотать назад и вернуться к разговору о Рике. Как будто он не наговорил мне всяких гадостей.

— Рик всегда был добр ко мне, Беннетт.

Он вздохнул.

— Ладно, не хочу оставлять тебя одну, но мне пора. Элиза обещала забежать попозже.

— Как-нибудь справлюсь.

В няньке я не нуждалась. Снаружи торчали полицейские, они одновременно присматривали и за Риком и за мной.

Когда я пропала, по идиотскому стечению обстоятельств именно внимание прессы и телевидения спасло мне жизнь. За событиями следило столько людей, что поиски продолжались, хотя в душе мало кто верил, что в таком потоке можно выжить. И даже если бы я выжила, у меня не было практически никаких шансов вынырнуть где-то поблизости от люка, где я могла бы дышать. А уцепиться за решетку и быть замеченной — и того меньше. Каким чудом Шон Колман оказался в нужном месте? Вот чем эта история всех так цепляла.

К сожалению, на том дело не кончилось.

Людям хотелось большего. Им вечно нужно выжать из тебя все, зажать тебя в кулаке и не отпускать. Выразить тебя в одном предложении — чем короче, тем лучше. Чтобы сразу понять, кто ты и какая им от тебя польза.

Пока что меня оберегал интерес полиции, но нельзя было сказать, сколько это продлится и где проходит черта, отделяющая свидетелей от подозреваемых.

— Я оставил кое-какую еду в холодильнике, — произнес Беннетт. — Еще нашел пульт у тебя в диване. И резинки для волос — там их штук двадцать.

— Ха.

— И браслет, — Беннетт кивнул на керамическую вазочку. — Только его надо починить.

— Какой браслет?

Я практически не носила украшений, они мешали на работе. Элиза вроде их тоже особо не жаловала, разве что куда-то на выход.

— С балетной туфелькой на цепочке. Никогда не думал, что тебя интересует балет. Впрочем, сегодня у нас день открытий.

Я непонимающе замотала головой. Браслет лежал в коробке в спальне. Вместе с другими вещами матери.

— Не твой?

Беннетт взял браслет, изящный и деликатный; цепочка свесилась между его большим и указательным пальцем. Два звена разъединены.

— Мой. То есть мамин.

Балетом я занималась только в детстве. И вообще не воспринимала пятилетнюю девочку в розовой пачке серьезно.

Браслет скользнул ко мне на ладонь, я зажала его, чтобы не дрожала рука. Заметила порез на запястье. Представила себе браслет — на том же месте.

— Ты его в гостиной нашел? — спросила я.