Меган Миранда - Девушка из Уидоу-Хиллз

Доктор наскоро меня обследовала — незапачканный верх пижамы, неприкрытую кожу рук и шеи. Сначала я проверила себя в ванной Рика, потом это сделала следователь Ригби в моей спальне. Никаких других повреждений. Ничто не указывало на иное развитие событий.

Следователь опять села на стул и принялась что-то печатать в телефоне, пока Сидни готовилась зашивать рану. Сделав обезболивающий укол, она промыла коленку и наложила швы. Ее движения завораживали, пальцы действовали быстро и четко. Закончив, Сидни резко сняла перчатки, и в комнате раздался хлопок.

— Ну вот. Теперь тебе надо будет прийти дней через десять, снять швы. Рана распухла и выглядит страшнее, чем на самом деле. Пропишем тебе противовоспалительное. И что-нибудь успокоительное, согласна?

— Не помешало бы.

— У тебя есть аллергия или другие нежелательные реакции на лекарства?

— Никаких, — заверила я.

Однажды, еще в юности, меня перед операцией чем-то напичкали. Так потом я в течение нескольких часов была без сознания, пока к моей кровати не подошла медсестра со словами: «С добрым утром, Арден». Я не знала, считается ли это побочной реакцией, но сейчас меня такая перспектива только радовала. Принять таблетку и отключиться.

— Ты в доме одна? — спросила Сидни, глядя на бланк, который я заполняла.

Вопрос меня озадачил — прямо как на приеме у доктора Кела. Не услышав ответа, Сидни перестала писать и подняла глаза.

— Я тебе выписываю таблетки с сильным седативным эффектом. Будет лучше, если за тобой кто-нибудь присмотрит.

Я собиралась ответить, что за мной присмотрит сосед, но в эту секунду занавеска распахнулась, и из-за нее появилась Элиза с широко открытыми глазами.

— Ну ты даешь, Лив! — воскликнула она. — Что случилось?

Ни грамма косметики, волосы собраны в хвост на макушке. Просторная футболка, легинсы, кроссовки. Никаких признаков Тревора.

— Ты что здесь делаешь? — спросила я.

Хотя уже догадалась по тому, как на меня смотрела медсестра в приемной во время регистрации. Или та, что измеряла мне давление. Та, что стояла к нам спиной, когда Сидни задернула занавеску. Не секрет, насколько молниеносно в подобных заведениях распространяется информация.

— Ты мне не позвонила, — сказала Элиза.

Она вопросительно взглянула на следователя, протянула руку.

— Элиза. Работаю здесь медсестрой.

— Нина Ригби, следователь. Я сегодня на дежурстве, — пожала та протянутую руку.

Рука Элизы нелепо застыла в воздухе, глаза остановились на мне.

— В чем дело? Что с тобой?

— Со мной ничего, — ответила я. — Наткнулась на труп и упала.

Уголок ее рта дернулся в улыбке — то ли от того, как я произнесла эти слова, то ли от комичности самой ситуации.

— Давай отвезу тебя домой. — Элиза повернулась к следователю. — Доверьте ее мне.

Следователь Ригби натянуто улыбнулась. Сидни хмыкнула, глядя на Элизу.

— Я как раз закончила. — Врач повернулась ко мне. — Думаю, что смогу быстро уладить волокиту с выпиской, никому ведь не захочется плохо выглядеть в твоих глазах. — Она похлопала ладонью по краю кровати, прежде чем выйти. — Рада, что ты теперь не одна.

Ригби встала и протянула мне визитку.

— Возле вашего дома какое-то время будет продолжаться расследование. По крайней мере, сегодня команда пробудет там большую часть дня. И к вам, скорее всего, наведаются вновь. Заполнить кое-какие бумаги.

— Хорошо.

Я чувствовала облегчение от того, что она уходит. Похоже, требуемое получила. Показания подтвердились.

У выхода следователь остановилась.

— У меня уже есть ваши показания, но желательно, чтобы вы, придя домой, попробовали сами все записать. Вдруг вспомните что-то еще. Вы свидетель, а у подробностей есть свойство… забываться.

Задержав на мне взгляд, Ригби шагнула в проем между занавесками.

Элиза поморщилась.

— Жуть какая, — сказала она. — Нагнала на всех страху. Хотя с виду по ней не скажешь.

— Она расследует потенциальное убийство. Им, вероятно, полагается так себя вести, — предположила я.

И все же Элиза права. В следователе Ригби было нечто такое, что отвлекало внимание на посторонние вещи. Я провела с ней несколько часов, гадая, что скрывается за ее фасадом, упустив при этом из виду ее истинные намерения. Этакая профессиональная тактика — дать людям себя недооценить, чтобы они расслабились и проболтались.

Я впустила эту женщину в дом, позволила ей все внимательно осмотреть. Она сидела рядом, когда врач давал заключение по поводу моей раны. Возможно, оно и к лучшему. Побывав у меня и в доме Рика, она лишь убедилась, что никаких преступлений там не совершалось.