Себастьян Фитцек - Осколок

— Черт, кто вы? — спросил он, когда взял себя в руки настолько, что, по крайней мере, больше не хотел убежать. Психические удары последних часов сделали его чувствительным и пугливым — и ему требовалось больше времени, чтобы успокоиться.

Мужчина, который выглядел еще более испуганным, чем Марк себя чувствовал, лежал посередине комнаты на проволочном кроватном каркасе без матраса.

— Слава богу, — вяло простонал он.

Мужчина поднял голову. Больше он ничем пошевелить не мог, потому что его руки и ноги были пристегнуты наручниками к металлической раме. Пламя зажигалки отражалось в металлическом бойлере слева от него, и, насколько Марк сумел разглядеть при тусклом свете, на мужчине был костюм и галстук, узел которого съехал до самого подбородка. Определить возраст было сложно. Крупные мужчины часто выглядят старше своих лет.

— Черт возьми, что здесь происходит? — спросил Марк и сделал шаг вперед.

— Воды.

Незнакомец подергал наручники. Его светлые волосы торчали во все стороны, он выглядел, как живая пародия на героя комикса, который только что получил удар током.

— Пожалуйста, принесите мне воды. — На последнем слове его голос сорвался.

— Только после того, как я узнаю, что вы здесь забыли.

До Марка донесся запах мочи, видимо, мужчина наделал в штаны. Либо от страха, либо потому, что его уже давно здесь держали.

Но кто?

На мгновение Марк засомневался, не лучше ли выйти наружу и сообщить Эмме. Но он по-прежнему не знал, может ли ей доверять, и вообще сомневался, сумеет ли она в таком состоянии помочь ему.

— Кто вы? — повторил Марк.

— Я… — Мужчина сделал паузу, чтобы облизать потрескавшуюся губу. — Я здесь, чтобы предостеречь вас.

— От чего?

Привязанный повернул голову и посмотрел в другой угол комнаты, который находился сейчас в темноте. Раньше там стоял гладильный каток для белья.

— От книги, — тихо произнес он.

— Какой еще книги?

Мужчина снова взглянул на него. Неосознанно Марк отступил на шаг.

— Меня зовут Роберт фон Ансельм, — сказал мужчина, и его голос вдруг зазвучал монотонно, словно он рассказывал заученный текст. — Я адвокат вашей жены.

«Чушь!»

— Вы лжете, — сказал Марк так громко, что пламя снова задрожало. — Я всегда сам занимался юридическими вопросами.

— Нет, нет, нет. Вы меня не слушаете. Я был не вашим адвокатом и не адвокатом вашей семьи, а только вашей жены.

Кровать заскрипела, когда мужчина опустил голову на пружины.

«Адвокат Сандры? Почему она позволяла какому-то незнакомцу заниматься ее делами?»

— Она была у меня незадолго до аварии, — послышался шепот мужчины.

— Зачем?

— Чтобы изменить свое завещание.

Изменить? До этого момента Марк даже не знал о его существовании.

— Полагаю, это случилось по настоянию ее отца, — добавил мужчина.

— Я ничего не понимаю. Что она изменила? И какое отношение к этому имеет Константин?

Адвокат снова посмотрел в темный угол справа от него.

— Вы ведь помните о сценарии, который заказали вашей жене?

— Да.

«Мы собирались это праздновать. В день аварии».

— Вы знаете, за какую цену агент Сандры продала его американской киностудии?

— Нет.

— Миллион двести тысяч долларов.

Марк рассмеялся:

— Вы лжете.

— Почему вы так уверены? — закашлялся адвокат.

— За кинодебют столько не платят. К тому же Сандра рассказала бы мне об этом. У нас не было тайн друг от друга.

— Правда? А вы когда-нибудь видели этот сценарий?

— Каким образом? Она погибла, не успев написать ни одного предложения, — ответил Марк.

— Вы уверены?

«Нет. Не уверен. С сегодняшнего дня в моей жизни больше нет правды».

Марк посветил в темноту справа, куда продолжал всматриваться адвокат. Затем обошел вокруг кровати, и в свете зажигалки проступили очертания письменного стола. Он стоял рядом с газовым котлом.

— Я его читал. — За спиной послышалось кряхтенье мужчины. — Поэтому я здесь. Я хотел принести его вам. Предупредить вас.

Марк подошел к письменному столу, которого еще никогда не видел и который здесь внизу выглядел так же странно, как и прикованный к металлической кровати мужчина в костюме. Стол был слишком низким для взрослого человека, с крошечными ящиками с обеих сторон, в которых в лучшем случае поместились бы учебники или школьные тетради. В отверстии, предназначенном для крепления настольной лампы, торчала наполовину сгоревшая свеча.

Марк зажег ее, и свет упал на стопку бумаги, скрепленную дешевым пластиковым скоросшивателем.