Кристина Старк - Аспид [litres]

– Вы уверены, что она неядовита? Если с моей дочерью что-то случится…

– Заверните нам ее, пожалуйста, вместе со скорлупкой, – ответил Харт продавцу, отобрав трубку. Потом нажал отбой, притянул меня к себе и чмокнул в висок.

– Выглядит опасно, но в душе ангел, – повторил он, почесывая подбородок. – Кого же мне это напоминает? Уж не моя ли это обворожительная жена Кристи Харт?

– Все как раз наоборот. Я выгляжу как ангел, но в душе опасна, – проворчала я и приложила две клубнички к голове уголками верх, изображая демонические рожки.

– Твой образ на сто процентов, – сказал он. – Не хватает копытец и красной кожи.

– Подожди, скоро я снова смогу носить обувь на шпильке. Что касается кожи, есть множество приятных способов сделать ее красной, – прошептала я ему в ответ. – Порка, шлепки, горячий воск…

– Кристи, замолчи, – простонал он.

– Я бы замолчала, если бы мой рот был занят, – снова шепнула я.

Харт сжал мое бедро под столом, умоляя меня прекратить. Я взяла его ладонь, передвинула ее чуть выше и рассмеялась, глядя на выражение его лица, когда он понял, что у меня под платьем нет нижнего белья.

– Ты ходишь по тонкому льду, дорогая, – предупредил меня он. – Сейчас у меня связаны руки, но у меня хорошая память, которая никогда меня не подводила. Наступит день, и ты очень дорого заплатишь за свое безрассудное поведение. Очень.

Я хохотала и никак не могла остановиться. Учитывая мое теперешнее положение, мой врач решил перестраховаться и прописал нам воздержание. Поэтому мы с Хартом сейчас понемногу сходим с ума. Постоянно таращимся друг на друга и заводимся с пол-оборота от одних только слов. Но чего только не сделаешь ради благополучия ребенка. До рождения нашего сына осталось еще несколько месяцев, и нам нужно как-нибудь продержаться.

Мне было четыре, а Гэбриэлу два, когда наемник МакАлистеров пришел в наш дом убить мою мать, Эмилию Рейнхарт, первую жену Хью Стаффорда, и нас, ее детей. Война между двумя кланами была в самом разгаре. Кровь лилась рекой. Убийцу звали Кейн МакКенна, и в то время он был правой рукой Джо МакАлистера. С мамой киллер расправился только так, она даже пощады попросить не успела, а когда нашел меня с Гэбриэлом, спрятавшихся в шкафу, то что-то в голове его щелкнуло, и рука не поднялась пристрелить нас.

Он забрал нас из дому, довез до Белфаста, а оттуда переправил к своим родителям в Шотландию. Дом Стаффордов он сжег, одна зола осталась. Обгоревшие останки нашей матери нашли, а детские – нет, полиция позже решила, что тонкие детские кости просто сгорели без остатка…

Нас вырастил сам МакКенна, а когда уезжал, то оставлял нас на попечение своих родителей, которым сказал, что мы – его внебрачные дети. Старики любили нас, наше детство было, можно сказать счастливым, у нас с Гэбриэлом не было никаких забот, хоть и жили мы не в самом благополучном районе и материться научились раньше, чем говорить.

Мы закончили начальную школу, потом среднюю, и, только когда мне исполнилось двадцать, а Гэбриэлу – восемнадцать, Кейн на смертном одре рассказал нам, что мы – дети Хью Стаффорда и Эмилии Стаффорд, в девичестве Рейнхарт. Что наши настоящие имена – Дин и Диаманта Стаффорд. Он показал нам газетные вырезки с репортажами о пожаре, фотографии нас и нашей матери, которые он забрал из дома, и еще нашу одежду, которая была на нас в день похищения.

Мы узнали, что человек, которого мы считали своим отцом, – на самом деле убийца нашей матери. Нас взрастил мужчина, который пустил пулю нашей матери в лоб, а потом сжег ее тело вместе с нашим домом. Мы ели из рук убийцы, смеялись вместе с убийцей, целовали его перед сном и молились за него.

Наша жизнь оказалась фарсом, никчемным спектаклем, каким-то дурным представлением, причем нас не спросили, хотим ли мы в этом представлении участвовать. Мир словно перевернулся с ног на голову, сделал сальто в воздухе и грохнулся наземь, расколовшись.

Мы больше не знали, кто мы. Не знали, как нам жить. Бежать к своему настоящему отцу и рассказать, кто мы? Как будто нас там кто-то ждал, – Хью Стаффорд уже давно успел обзавестись новой семьей. Или, может, разыскать МакАлистеров и отомстить им за все? Легче сказать, чем сделать.

Помню, как мы отыскали могилу матери и провели там день, сидя рядом с надгробием, передавая друг другу бутылку виски, не в силах оторвать глаза от высеченного на мраморе портрета. Оказалось, что и я, и Гэбриэл помнили лицо нашей матери.