Фруде Гранхус - Шторм

Ход его мыслей прервал телефонный звонок. Незнакомый номер.

— Это полиция? — женский голос на другом конце провода звучал полной противоположностью голоса Хелены, осторожный, извиняющийся.

— Именно так. Чем могу помочь?

— Меня зовут Олине Ульсен. Возможно, именно вы заходили ко мне недавно.

Через пару секунд до Рино дошло. Женщина, которая сдавала Боа гараж и дом.

— Да, это я.

— Я просто подумала, конечно, это совсем не срочно. но вот его вещи.

— Какие вещи?

— Вещи, которые остались в моем доме. Не знаю, сколько мне нужно их хранить. Они занимают всю комнату, а ко мне внук приезжает через неделю.

— Что это за вещи? — перебил он.

— Ну. всякое разное. Мелочи, конечно, он ведь снял дом с мебелью. Но, например, очень красивый сундук.

Ветер разбушевался, несколько раз машину чуть не сдуло с шоссе. Рино решил, что Хелена уж точно не выпустит Иоакима из дома в такую погоду, однако решил позвонить ей попозже.

Всю дорогу мысли крутились вокруг случившегося полвека назад. Все это время он думал, что дело в мести за злодеяния юноши, и у Астрид Клевен, и у Шура Симскара были основания для возмездия. Но затонувшая яхта проливала на это дело совершенно новый свет.

Возможно, это хорошо спланированное убийство, и все дело в наследстве, которое заполучил мужчина, ставший в глазах местных жителей героем благодаря своей борьбе за жизнь в волнах? И, возможно, судьбе было так угодно, чтобы самый ненавистный человек в поселке увидел, что произошло, так что и его пришлось убрать? В этот момент Рино вспомнил слова старика из Киркефьорда, что калека из соседней деревушки любил сидеть на причале и наблюдать за всеми. Может быть, и Руаль Стрём сидел там в тот вечер? Может быть, он видел, что случилось с отцом?

Припарковавшись на гравийной дорожке, Рино пришел к предварительному выводу, что запланированное кораблекрушение в итоге привело к целой череде событий, кульминацией которых стало исчезновение Боа.

Чтобы открыть дверцу машины, ему пришлось приложить усилие, и он признал, что Улав Рист в приметах разбирается отлично. Олине Ульсен встретила его на лестнице и проводила в комнату на первом этаже, несколько десятков коробок и телевизор занимали половину помещения.

— Вот его вещи.

— Вы говорили об этом с Бергером Фалком?

Женщина с волосами мраморного цвета удивленно взглянула на инспектора.

— А должна была?

Рино понял, почему напарника не заинтересовали вещи пострадавшего: пожар до последнего времени считался несчастным случаем.

— Тут в основном одежда, — женщина наклонилась и открыла одну из коробок.

— Вы говорили о каком-то сундуке, — нетерпеливо перебил Рино.

— Да, сундук. Вот он.

Маленький деревянный сундук стоял между двумя ящиками, она пододвинула его ногой. Крышка — толщиной с коробку конфет — была украшена резьбой в форме треугольников. Позолоченный ключ торчал в замке.

— Вы знаете, что там внутри? — спросил Рино.

— Нет, — женщина плотнее запахнула вязаную кофту. — Я по чужим вещам не лазаю.

А Рино лазал. Он присел на корточки, повернул ключ и открыл крышку. В сундуке лежали две вещи. Старый ржавый ключ и конверт. Рино поднял конверт поближе и посмотрел на выведенные красивым почерком буквы: Алине.

Рино поставил сундук на пассажирское кресло рядом с собой и не стал вскрывать конверт. Он считал, что не имеет на это права до тех пор, пока Боа жив. Выруливая с подъездной дорожки, он тревожно взглянул на море. Горизонт был укрыт серо-белой дымкой, которая, как казалось, подползала с каждой секундой, метровые волны тяжело поднимались над фьордом.

Не успел он проехать Сёрвоген, как зазвонил телефон. Звонил Дрейер.

— Нам пришлось развернуться, — его слова с трудом слышались сквозь помехи.

— Вы не приедете?

— Пока не стихнет шторм. Если уж опытный рыбак не решается выйти в море, значит, там действительно опасно.

— Ситуация накаляется, — сказал Рино, с трудом веря своим ушам.

— Извините, Рино.

— Боа умрет, если мы не найдем его сегодня.

— Я попытаюсь дозвониться до Фалка.

— На Фалка нельзя рассчитывать.

— Мне очень жаль, Рино.

Он остановился у небольшого съезда.

— У нас двое пропавших. Трое, если считать Фалка.

— Я знаю.

— К тому же я нащупал взаимосвязи.

— Мы останемся здесь, в Мельнароддене, как только стихнет шторм, мы сразу же попробуем к вам добраться.

— Счет идет на часы.

Снова помехи на линии, и голос ленсмана, прорывающийся через них.