Виктор Гавура - Час цветения папоротников

— А в мэнэ играшкою була простая палка. Колы я був щэ малэнькый, то йиздыв на ний, як на конячци. А колы пидрис, то бигав з нэю по селу та быв нэю дитэй. Потим я йии спалыв…

— Скажите, пожалуйста, почему наша промышленность не выпускает такие игрушки, которые бы дети могли грызть? Дети это любят… А еще, попутно хочу у вас спросить, не вредно ли есть фрукты с кладбища?

Игрушки. Мы играем с ними всю жизнь, только игрушки наши меняются. Подумал Сергей, но ответ на последний вопрос и комментарии к сообщениям радиослушателей, он не дослушал. К нему подошла старшая медсестра подстанции Таня. Сергей знал, что она его ровесница, но выглядела она моложе своего возраста, и ее все по-прежнему звали Таней без отчества.

Сегодня у нее усталый вид, грустные глаза на бледном лице, в руках список. У Тани изящные руки, тонкие с утончающимися к кончикам музыкальными пальцами. Серебристый лак на ногтях облупился, неряшливо выглядит, отметил про себя Сергей. И указательный палец заклеен пластырем. На фоне белого пластыря пальцы кажутся темными. Так темнеют пальцы, когда почистишь ведро картошки. Таня приветливо улыбнулась, взглянув Сергею в глаза, они симпатизировали друг другу.

— Сергей Федорович, с вас три гривны.

Он дал три гривны, не спросив, для чего их собирают. Известно для чего: на именины или на похороны, а может, на свадьбу, либо чей-то юбилей. Оказалось, в этот раз деньги собирали для того, чтобы отослать их в Кабинет Министров. Материальную помощь отсылали с соответствующим письмом премьер-министру Януковичу, где указывалась цель помощи: «Для поддержания штанов Кабмина». Янукович был невежественный уголовник, враг умственного труда и любого человеческого знания. Экс-президент Кучма привез его из Донецка и, как социально близкого, сделал своим приемником.

А этой складчиной, по три гривны, медики их подстанции решили выразить свое отношение к повышению заработной платы врачам высшей категории, но позабыли, перед кем мечут бисер. Обещаний было много, и вот свершилось, повышение оклада составило фантастическую сумму, аж три гривны. По нынешнему курсу, доллар соответствует пяти гривнам, три, чуть больше его половины.

Сергей был равнодушен к тому, что людей, населявших территорию Украины, постоянно обманывают. Судя по всему, им это нравится, полагал он, не отождествляя себя с ними. Он обитал на этой территории, именно обитал, отнюдь не жил, поскольку это жалкое существование нельзя было назвать жизнью. Он не хотел иметь ничего общего ни с карикатурной страной, которую называют Украина, ни с рабски покорным народом, прозябавшим в этом краю, где депутатство стало прибыльным ремеслом хама. Кучка проходимцев, в очередной раз обманув свой электорат, пролезла к власти и стрижет народ, как овец.

Вся подлость, которая с момента провозглашения самостийности творилась вокруг, казалась ему чем-то вроде сумбурной неразберихи неудачного воровского налета. Но он не хотел об этом думать. Сергей вообще старался ни о чем не думать, а жить так, как-нибудь, просто чтобы жить. Но, как он ни старался, у него не получалось не думать, и эти мысли съедали его живьем. Тогда он успокаивал себя тем, что глупо сетовать на этих людей, ведь медицинской наукой доказано, что люди крайне аморфны, их организм главным образом состоит из «влаги и воды». Что можно ожидать от такой жидкостной натуры?

Таня не уходила и неожиданно спросила:

— Сергей Федорович, вы не собираетесь в отпуск или увольняться?

‒ Н-нет, ‒ растерявшись, ответил Сергей, почему-то, покраснев.

Таня смутилась и тоже, полыхнув румянцем, поспешно ушла.

Вокруг врача Шереметы собрались врачи и фельдшера, которые были на смене. Сергей подошел и услышал обращенный к ним риторический вопрос Шереметы.

— Стоило шесть лет учиться?

Шеремета был среднего роста, кучерявый и быстрый, с отросшей седой щетиной на щеках. Все не хватало времени побриться. В последнее время он начал сильно выпивать, но на смене пьяным его никто не видел. Он долго смеялся, когда кто-то ему рассказал о пожилых американских футболистах, которые бреются по два раза на день, чтобы тренер или репортеры не заметили у них седой щетины и не выгнали из команды. При этом он сказал: «А я бреюсь раз в два дня. Зачем впустую тратить время? Дальше «скорой» не выгонят».

— А потом каждые пять лет в обязательном порядке повышать квалификацию на курсах, проходить бесконечные аттестации, чтобы в итоге тебе повысили зарплату на три гривны. Это насмешка над нами! — с наболевшей болью говорил Шеремета.