Надежда Лиманская - В железных лапах мотылька

Включив чайник, Матрёна Яковлевна сунула в микроволновку что-то в прозрачной кастрюльке.

– Пироги вчера пекла, разогрею, чтобы тёплые, – стала объяснять, затем снова пристально взглянула на гостью. – Года два назад внук из города привёз всю эту радость. Электричество, слава тебе богу, теперь постоянно подают, а раньше, – махнула рукой, вздохнула. – Нашим, местным не понравилось, конечно, поначалу, что развезли тут стройку эту, окаянную! А потом и дорога тебе, и всё остальное. Маршрутки, вон, ходят! Наверное, для прислуги ихней! Помещиков этих новоявленных! – спохватилась. – Ой, простите за язык мой, совсем уж я… Раньше-то, из достопримечательностей, только дом этот, профессорский, который вы купили, и стоял-то здесь, в посёлке нашем! А теперь вон, понастроили замков, ещё немного и пригородом столичным станем!

Филумена почти не слушала женщину. Все эти запахи, звуки отчего-то всколыхнули память. Умиротворение. Жизнь, казалось, выбросила из памяти значение этого слова, да и само слово. А запахи из прошлого попали сюда, в будущее, вот так, случайно, соединив собой время, неожиданно пробудив воспоминания. Приезд к бабушке, когда ей было всего шесть лет. Вот почему, войдя сюда, так тревожно и сладко забилось сердце. Запах трав, особой, деревенской чистоты, скоблёного пола. Внезапно, обоняние присоединило, вырвав из памяти, аромат свежеиспечённого хлеба. Бабушка пекла его в русской печи. Такой печи, жаль, у Матрёны не было.

Неожиданно стали слипаться глаза. Матрёна, поставив на стол молоко, взяла её за плечи, приговаривая:

– Давай, детка, вот сюда! Поспи! Устала, заездили тебя, бедную!

Филумена пыталась сопротивляться, стряхнуть дрёму. Напрасно. Всё поплыло кругом. Последние крупицы сознания, казалось, с удовольствием таяли. Тёплая, воздушная пелена захватила, настойчиво обволакивая, погрузила, наконец, в неожиданно сладкий глубокий сон.

Раздался грохот. Филумена резко вскочила. Неловко чувствуя себя, огляделась вокруг, с трудом соображая, где она? Вспомнила. Хозяйский рыжий кот, сидя на столе, изогнул спину. Затем настороженно, не моргая, какое-то время смотрел на неё жёлто – зелёными глазами. Его усы были испачканы чем-то белым. Довольно мурлыкая, продолжил на миг прерванное занятие: ещё активнее принялся облизывать лапы. Филумена увидела на полу керамическую миску с расплёсканными остатками творога и сметаны.

– Ах, ты ж, паразит! – Влетев в комнату, воскликнула Матрёна Яковлевна. Видимо, услышав грохот. – Негодник, ишь, что натворил! И человека хорошего разбудил!

Хозяйка повернула голову к Филумене: – Извини, Фенюшка! Проказник! Сил нет! – Затем с участием: – Немного отдохнула? А я собрала тебе и молочка, и вот!

При этом развернула бумажный кулёк: – На ночь заваривай, как чай! Вижу, женщина ты серьёзная! Как теперь говорят, деловая! А здоровье, всё одно! Следить надо! Особенно нервы, ох, их беречь-то особенно надо!

Присев напротив, Матрёна Яковлевна, неожиданно глубоко вздохнула, посмотрела гостье в лицо.

– Солнце заходит! Может, останешься? Поговорим, почаёвничаем?

Филумена тревожно глянула в окно. Достала из кармана мобильный телефон. Панель высветила время.

– Вот это я… Господи! Нет! Нет! Спасибо вам! Пора мне!

– Ну и ладно! Езжай с богом! – кивнула хозяйка. – А кто там, что говорить тебе будет, байки разные выдумывать, не слушай!

Филумена равнодушно пожала плечами: о чём это она? Не до этого. Чувствовала себя в этот миг себя круглой идиоткой. Виновной, безответственной и глупой бабой. Одна мысль сверлила мозг. Ну, как? Как она могла вот так просто уехать, никого не предупредив.

Водрузив в машине между спинкой переднего и задним сиденьем дары травницы Матрёны, пыталась дозвониться своим.

– Не отвечают? – туже повязав платок, с участием спросила женщина. – Не переживай! Звони ещё! SMS-ки попробуй, разошли!

Филумена обескуражено уставилась на Матрёну. И то, правда! Отстучала сообщения, опустив голову, Филумена прислонилась к открытой дверце автомобиля. Расстроенная, потерянная, дожидалась сигнала. Прошло ещё несколько минут, зазвучала знакомая мелодия.

– Ты где, Меня? – услышала голос мужа. В ответ на объяснения, неожиданно воскликнул, не обижаясь:

– Повезло тебе! Ты на воздухе! А я вот в пробке торчу! Хочешь остаться? Переночевать? Ну – у, ты хоть знаешь, как включить в доме свет? Воду? Помнишь? Ты не одна? А кто с тобой? – Последний вопрос прозвучал несколько напряжённо. Филумена в ответ хмыкнула. Иван, перекрикивая какой-то шум, громко сообщил: – Подскочу часикам к двум, трём дня! Годится?