Дэвид Ван - 4 руки. 18+

– Протестую, ваша честь! – прогремел голос прокурора. – Адвокат делает преждевременные выводы о том, что его подзащитный невиновен, до того как закончится процесс. К тому же как можно делать какие-то выводы из провокационных вопросов, которые вообще ни капли не провокационные? Адвокат пытается ввести в заблуждение суд и присяжных.

Наконец-то прокурор начал говорить. Единственный человек, которому можно было доверять. Прокурор наверняка был в курсе, что судья и присяжные подкуплены, но он хотя бы делал попытки. Я же продолжал сидеть на месте, словно самый трусливый человек на Земле.

– Протест отклонен, – строго сказала судья Джулия. – Научитесь слушать до конца, товарищ прокурор.

Казалось, она делала все ради того, чтобы поскорее было принято решение об оправдании Пьяного Джо, и мешала каждому, кто попадался на ее пути. Это невыносимо выводило меня из себя. Я видел, как прокурор сжал кулак и посмотрел вниз.

– Слушаюсь, ваша честь.

Адвокат надменно улыбнулся, взглянув на прокурора, и затем продолжил. Дальше все происходило очень быстро и суетливо. Мне было достаточно того, что Клара предала Ее. Я оставался сидеть и наблюдать, как время проходит сквозь мои пальцы, как песок. А со временем сквозь все мое тело проходили Ее радость, Ее смех и Ее взгляд. Спустя десять минут присяжные заседатели ушли в переговорную комнату. Спустя еще десять вернулись и огласили приговор. Он был оправдательным. Для каждого это был не просто приговор. Не просто слова. Для адвоката Пэлмса и Клары это значило, что они теперь обеспечены на всю жизнь. Для Пьяного Джо это означало очередную победу. Для прокурора и меня это означало поражение.

Я навсегда запомнил тот взгляд, который бросил на меня прокурор, когда выходил из зала заседания. Спустя много лет его назначили шефом департамента полиции нашего округа.

Когда мы подъехали к особняку Флаверс, я увидел три полицейские машины и две машины скорой помощи. Возле одной из них стояли два врача, которые следили за пожилой домработницей и давали ей дышать из кислородной маски. Судя по ее лицу, она увидела что-то невероятно страшное и отвратительное. Ее кожа была бледно-зеленая, несмотря на то что она была азиаткой. Домработница тяжело дышала, взявшись за грудь. Мне стало немного не по себе.

Я вышел из автомобиля, закрыл дверь и направился к входной двери. Солнце было за тучами, и было чувство, что скоро пойдет небольшой дождь. Возле входной двери стояли и курили два офицера. Увидев меня, один из них бросил сигарету и принялся докладывать.

– Детектив, я офицер Уильям Шэд, мы тут с семи утра. Приехали по вызову домработницы так быстро, как могли, – доложил он.

Я молча посмотрел на второго офицера. Тот продолжал курить, но спустя несколько секунд затушил сигарету и без малейшего чувства вины нагловато смотрел на меня.

– Хорошо, – вздохнув, сказал я. – Давайте заглянем внутрь. У кого-нибудь есть носовой платок или салфетка?

Поерзав во внутреннем кармане куртки, Гарри протянул мне носовой платок. Он был чистым и красивым, с маленькой ласточкой на одном углу и с инициалами на другом. «Наверное, подарок от бабушки», – подумал я.

Мы зашли внутрь, и несмотря на то, что я прикрыл нос, и на то, что особняк был внушительных размеров, трупный запах и запах горелого сладкого мяса проникал в самые отдаленные участки моего мозга, провоцируя вспомнить те фотографии, которые я разглядывал несколько минут назад. В холле были кровавые разводы, которые вели наверх. Мы пошли по их следу.

– Детектив, мы отправили фотографии шефу, старались там ничего не затоптать, – сказал Шэд.

– Я видел фотографии, офицер, – сказал я. – Экспертиза приезжала?

– Они приехали через двадцать минут после нас. Сейчас сидят, перекуривают. Припарковались за домом.

– Похоже, там что-то действительно ужасное, да, парни? – спросил Гарри.

– Не то слово, – ответил Шэд.

Поднявшись по большой мраморной лестнице, мы свернули налево, туда, где были кровавые разводы, и подошли к той самой комнате, которая послужила кому-то площадкой для казни. Мы стояли на пороге и не решались войти. Я опустил голову вниз. Немного закружилась голова, и я почувствовал приступ тошноты. Все-таки трупная вонь имеет свойство вызывать неприятные ощущения в животе. Я закрыл глаза и почувствовал себя очень старым. Старым для всего этого. Я открыл глаза, продолжая смотреть на порог. Как же я хотел увидеть Ее снова. Странно, что я вспомнил о Ней именно сейчас.