Айзек Адамсон - Эскимо с Хоккайдо

– Это доктор Николасовшиц, – представил его Суда. – Из Армении. Мы его зовем «доктор Ник».

– Как дела, док? – фамильярно окликнул я, не успев хорошенько подумать. Но доктор, если и был задет, ничем этого не показал. Таким хоть саблю в живот втыкай, они эмоций не обнаружат.

– Вот он, пэбокэ. – Суда указал на мое распростертое на кушетке тело. Пэбокэ – жаргонное обозначение героинщика. Буквально: «Человек, запутавшийся в героине». Что да, то да – я запутался, но героин тут ни при чем.

Доктор Ник изучал меня, стоя на пороге, поворачивая сверкающую лысую черепушку на пару градусов вверх и вниз. Утомившись созерцанием, он шагнул ко мне, вытянув руки перед собой и показывая мне раскрытые ладони, словно приближался к раненому животному.

– Я все положенные уколы получил, – заверил я его. – И еще один сверх того.

Все также не сводя с меня глаз, он медленно продвигался вперед, приподымаясь на носках. Цепи на шее вызванивали блюз дешевого золота. Восемь футов и примерно сто лет спустя доктор опустился на стопку порножурналов в ногах кушетки.

– Протяните мне правое запястье, – распорядился он. Доктор Ник говорил тонким мелодичным шепотом, полунебесным, полуземным, точно юный далай-лама в телефильмах.

Я повиновался. Он осторожно сжал мою руку двумя пальцами, прикрыл глаза, откинулся назад и задумчиво потянул в себя воздух. Я пока присматривался к его ногтям: хорошей округлой формы, чистые, без заусенцев. Идеальные ногти по любым меркам.

Открыв глаза, доктор бережно выпустил мое запястье.

– Посмотрите мне в глаза.

Вместо этого я тревожно покосился на Суду.

– Делай, что он говорит, чел! – потребовал Суда.

– Посмотрите мне в глаза! – прошептал доктор Ник.

Я со стоном поднял взгляд. Он медленно поднес руку к моему рту, очень ласково обхватил пальцами мой подбородок, не давая ему опуститься. Приблизил свое лицо вплотную к моему и выдал нежную трель:

– Дохните на меня!

– А вдруг вы от этого скопытитесь?

– Дохните на меня! Подуйте на лицо мне!

Он придвинулся еще ближе, снова зажмурил глаза, ноздри его раздувались в предчувствии, будто он ждал первого поцелуя. Я дохнул на него; доктор задергал носом, уголки рта заходили ходуном. От моего дыхания брови его подпрыгнули, но скоро успокоились и оставались где положено, пока весь воздух не вышел из меня.

– Спасибо, – поблагодарил врач, открывая глаза, в которых стыла все та же апатия.

– Только не просите повернуть голову и кашлянуть.

– Где вы взяли эти наркотики? – спросил он. Для армянина доктор неплохо говорил по-японски, но слишком вежливо, на мой вкус. Во всяком случае, я не хотел объяснять, что инъекцию мне против моей воли сделала полузнакомая женщина, якобы проводя сеанс связи с духами. Я и без того дураком выглядел.

– В одном хэро куцу в Икэбукуро, – соврал я.

– «Героиновое логово»? – он прислушался к звукам собственного голоса. – Странно. Не думал, что это сленговое выражение еще в ходу.

– У этих парней – да, – сказал я. – У них все в ходу.

Тра-та-та. Доктор снова ухватил меня за подбородок и принялся ощупывать лицо. Пальцы гладкие, словно в латексных перчатках. Наверное, и отпечатков не оставляют.

– Расскажите подробнее про ваших товарищей, – проворковал он. – Они любят грубые игры?

– То есть? – переспросил я, пытаясь вырваться, но доктор крепко держал мое лицо. Не больно, а деваться некуда.

– Под правым глазом у вас синяк. Нос распух и изменил цвет.

– Он застрахован, – сострил я.

Доктор покачал головой, немного ее запрокинул, но глаз не отводил. Он все еще пытался что-то нащупать. Вторая его рука приблизилась к моему носу. Два пальца проникли в левую ноздрю и одним ловким движением извлекли несколько волосков.

Адская боль, слезы хлынули из глаз.

Зажав волоски между своими идеальными ногтями, доктор принялся так и сяк их вертеть, поднося ближе к свету. Определившись, бросил волоски на пол. Я тем временем шмыгал носом и утирал глаза. Вдруг доктор поднялся и поспешил к двери – стремительная лиловая клякса.

– Какой диагноз, доктор Ник? – окликнул его Суда.

– Это не китайская меласса, точно. Готов держать пари, это вообще не героин. Скорее всего, он принял дозу медицинского фентанила. Это прекрасно растворимое в жирах средство продается под названием «Сублимаз». Обычно его колют в вену, а не вдыхают, не глотают, не вводят подкожно. Внешне пациент не производит впечатление закоренелого наркомана, однако явно обладает изощренными познаниями в области химии и высокоразвитым навыком делать внутривенные уколы. Он даже не оставляет синяков. Это неудивительно, поскольку мне говорили, что в американских школах обучают безопасной технике введения наркотиков и снабжают подростков бесплатными шприцами наряду с секс-игрушками. Да, и еще одно: этот человек – лжец.