Татьяна Труфанова - НЕ/ДРУГ

Ничего. По коричневой плитке пола гулял прозрачный холодный ветер, просвистывая через завитки и ромбы кованой балконной решетки. В углу невинно сидела кошка. А колечка не было. Вылетело? Скатилось?

Варя посмотрела вниз. Внизу (далеко) тот же ветер ерошил шевелюры желтых кустов, крошечный дворник царапал метлой асфальт, сгребая палую листву, во двор въезжала жучиных размеров спортивная машинка. На затылок Варе шлепнулась капля. Заплакал дождь, подернулись рябью лужи, и пошла кругом голова, и подступила окончательная тошнота. «А не бросить ли все? Не броситься ли вниз? Пятый этаж…»

С высокого покрасневшего клена, протянувшего ветви к старинному дому, с шумом снялась ворона, заложила мрачный круг над двором и улетела на крышу. Вдруг она утащила кольцо? Нет, что гадать… все равно не найти.

Варя все же спустилась во двор. Она ходила по влажным, проседающим под ногами газонам, наклоняясь к траве, бурым листьям, оберткам, шаркала по дорожкам, утирала лицо от мелкой мороси и безнадежно заглядывала в пахнувшую бензином темноту под припаркованными машинами. Ничего, конечно же, ничего. Счастливое кольцо Катерины пропало безвозвратно.

Нижегородцева представила себе Катерину, узнавшую о пропаже. Как багровеет ее красивое лицо, глаза закипают злостью, рот изрыгает первый пушечный выстрел, а затем… фантазия Вари трусливо умолкла, и пересохло во рту.

Финита. Нет прощения.

Есть! Варя встряхнулась. Ее вдруг осенило, что надо сделать. Прочь со двора, прочь от дома на Сретенском бульваре! Через три минуты она уже нырнула в метро.

Был способ скрыть пропажу. То кольцо было простеньким: золотой ободок и на нем небольшой овальный рубин, размером с каплю крови. Где-то, в каком-нибудь московском антикварном или ломбарде, наверняка лежит такое же кольцо… Впрочем, это неважно, потому что не было времени на поиски по ломбардам, зато Варя знала, где можно взять похожее сразу.

У нее самой, дома. Любимое колечко детства, мамино, которое когда-то свободно болталось на каждом из Вариных пальцев, но зато превращало ее в принцессу, фею Фату-Моргану, Золушку на балу… Когда-то. Мама его уже не носила (пальцы стали толще), отдала дочке. Когда Варя впервые увидела у Катерины ее кольцо, то промолчала о своем, но сама внутри засияла от этого совпадения – почти родства. Ну, вот и пригодится родство.

Через полтора часа, запыхавшаяся, она влетела в Катеринину квартиру.

Из кухни гремело радио, одаряя развеселой песенной хохломой, – пришла домработница Люся. Варя заглянула к ней поздороваться.

– Я на минутку, бумаги забрать.

– Все ты бегаешь, как мышь под веником. Сядь, попей чаю! Или думаешь, без тебя никак? Незаменимая?

– Если бы! – нервно закашлялась Варя. – Незаменимых у нас нет…

Она вошла в кабинет и бросилась к шкатулке. Бряк – в пустую ячейку легло колечко с кровяной капелькой. И все – уже оно не твое. На секунду Варю пронзила жалость, но она смахнула ее. Сама виновата! Зачем полезла? Она виновата перед Катей, тут уж ничего не попишешь. И то, что она отдаст, – не зачтется за полную замену. Сгинуло кольцо, переданное Катерине знаменитой бабкой, приносившее удачу (а кто знает? может быть). Эта Варина вина останется.

«Ба-арыня-барыня!» – запел мобильный. Варя судорожно схватила трубку.

– Варь! – рявкнул голос. – Где тебя носит? За смертью посылать!

– Сейчас, сейчас, извини! Я спешила, как могла, пробки… – залепетала Варвара, захлопывая шкатулку, подхватывая бумаги, вылетая из гулкой, роскошной начальственной квартиры.

По мокрой улице, крапчатой от ярко-желтых березовых листьев, шла невысокая, смуглая и довольно привлекательная девушка. Зевала. Вчерашняя смена затянулась до четырех утра, кому такое понравится? А сейчас днем небо темное, пасмурное, будто тоже не выспалось, зато воздух – как прохладное желе, лезет в рот и бодрит.

Девушка направлялась к автобусной остановке, у которой уже стояли четверо. Две куколки в розовых дутых курточках, при них мальчик (все старается одну из куколок приобнять) и еще толстуха в нелепых полосатых колготках; всем им лет двенадцать.

Смуглая протиснулась мимо них, села на скамью внутри остановки, одернув короткую юбку. Прикрыла глаза. Детки примолкли при ее появлении, но скоро снова заговорили. Девушка делала вид, что дремлет.

– … надо же было такое ляпнуть! Все угорали, – презрительно произнес один голос (явно куколка).

– Как обычно, – а это ее приятель. – В кого ты такая тупая?