Аким Астров - Два поцелуя Иуды. Книга первая. Сотри печаль с лица твоего

– Денис, этот старик не просто известный часовой мастер. Вполне возможно, что он представитель древнего княжеского рода. Рюрикович!

– Возможно или представитель?

– А мне, откуда знать? Но судя по фамилии, вполне может быть.

– Рюрикович? Из которых Иван Грозный? – спросил Лобанов.

– Вот именно!

Нотариус увидел, что последняя информация произвела на Лобанова впечатление.

– Ты серьезно? – спросил врач. – А наследники у него есть?

– Есть, – произнес Яков Аркадьевич после небольшой паузы. – Смотри, как твоя соображалка вдруг заработала.

Лобанов не обратил никакого внимания на сарказм нотариуса.

– Много их?

Локшин заметил, как в глазах Лобанова начали разгораться огоньки.

– Насколько мне известно, один.

Их беседу прервал музыкальный звонок мобильного телефона. Номер на дисплее не высветился, но Яков Аркадьевич знал, что это звонит Одинцов – руководитель фирмы, оказывающей различные виды услуг, связанных с безопасностью и охраной.

– Да, Володя, я тебя слушаю.

– Яша, ничем обрадовать не могу. Мы прозвонили всё, что могли – никакого следа.

– А номера?

– Нет таких номеров.

– Что значит, нет?

– То и значит. Фуфло! Их просто не существует в природе. Такие номерные знаки никогда не выдавались.

– Фальшивка? – разочарованно произнес Локшин.

– Без сомнения. Проверяли по центральной базе данных, – ответил Одинцов. – Ты бумажки по часовщику изучил? Пригодятся?

Когда нотариус обратился к нему за информацией, Одинцов сразу вспомнил Барятинского. Еще в советское время этот человек находился в разработке отдела, в котором он служил. Было доподлинно известно, что у этого человека имеется очень ценная библиотека, а также коллекции монет, часов и предметов искусства. Коллеги Одинцова пытались определить их состав и однажды даже проникли к нему в квартиру. Ничего особо ценного они там не обнаружили, зато уже на следующий день руководитель их отдела получил серьезный втык от начальства и категоричный приказ оставить Барятинского в покое.

– Изучаю, – ответил Локшин.

– Ну, хорошо, созвонимся попозже.

Яков Аркадьевич отложил телефон и задумался.

– О каких номерах шла речь? – спросил Лобанов.

– Да так, – отмахнулся Локшин. – Одного клиента проверить надо.

Врач отметил, что телефонный разговор взволновал нотариуса, но заострять на этом внимание не стал. Его мысли опять были поглощены Барятинским. Правда, теперь совсем в другом контексте.

– А ты знаешь, кому он всё завещал?

Локшин выпучил на него глаза. Лобанов не переставал его удивлять. Сначала его всего трясло, потом он с меланхолическим выражением отметал все аргументы Локшина, а теперь его глаза просто горят азартом охотника.

– Ты особенно-то не распаляйся, – сказал он, возвращаясь на диван. – Всё не так просто. Коллекции-то еще нужно найти.

– А Одинцов? – продемонстрировал врач хорошую сообразительность.

Локшин наполнил свою рюмку и сразу выпил.

– Ему тоже ничего не известно.

– Но наследник-то должен знать. Он кто?

– Наследника всего движимого и недвижимого зовут Игнат Павлович Астафьев. Проживает за океаном в городе Чикаго.

– Не слабо!

– Больше мы о нем ничего не знаем. Володя работает. Надеюсь получить от него подробную справку.

– Чикаго? – Лобанов вдруг почувствовал легкий звон в ушах. Он всегда верил, что счастливый случай когда-нибудь сыграет важнейшую роль в его судьбе. Но он меньше всего предполагал, что тот явится в образе двух медсестер. Он вспомнил нечаянно подслушанный разговор и теперь был абсолютно уверен, что речь в нем шла о письме, отправленном Барятинским этому самому наследнику.

Лобанов нарочито медленно взял бутылку, зачем-то подробно изучил наклейку, наполнил рюмку и также медленно выпил.

– Значит, Чикаго? – переспросил он, с трудом оттягивая момент торжества.

Локшин смотрел на него, не отрываясь. Он достаточно хорошо изучил своего приятеля и видел, что того просто распирает.

– Рожай, доктор, а то матка лопнет.

Лобанов отвернулся и стал рассматривать птицу на стене. Он ненавидел эту птицу, но она его притягивала почти как Барятинский.

Не поворачивая головы, он сказал.

– Я хочу мой обычный процент.

– Исключено! Получишь десять процентов! – отрезал Локшин. – Хотя и этого много. Твое участие в этом деле минимальное. А еще неизвестно, сколько людей придется привлечь.

Лобанов повернулся.

– А сколько может стоить ключик ко всем этим сокровищам?