Олег Колмаков: Иные, или дом, с которым мне «жутко» повезло. Все четыре части в одной книге

Вот только Надька, по своей потусторонней наивности обварив проститутку, невольно спутала им, все планы!.. Потому и я, вопреки всякой логике, не стал бить себя пяткой в грудь, мол, есть у меня свидетель!.. Хотя Сирота и упорно подталкивал мне к этой возможности!

А впрочем!.. Так или иначе, с признанием или без него – они, один хрен, упекут меня в кутузку!.. Им, действительно, необходимо скорое раскрытие!.. И мое чистосердечное признание в значительной степени ускорит им этот процесс!.. А раз так, то данной возможности я им точно не предоставлю!.. Пусть потрудятся, попотеют над доказательной базой!.. Авось и мне, нежданно-негаданно перепадет, какая удача!..»

– Гражданин майор!.. – я обратился к Сироте. – …По-моему, в ваших обвинениях имеются кое-какие недочёты!.. К примеру, вы так и не «откатали» мои пальцы!.. При этом беретесь утверждать, что на винтовке обнаружены именно мои отпечатки!.. С чем вы их сравнивали? Отчего такая уверенность, будто бы оставил их именно я, а не кто-то иной?

– Ага! Значит от винтовки, мы уже не отказываемся?.. – рассмеялся майор. При этом, невзирая на показную весёлость, я все же различил в голосе Сироты, нотки лёгкой паники. Однако очень скоро он взял себя в руки и быстро нашелся с ответом. – …Извини, но кроме твоих отпечатков, разбросанных по всей хате, никаких иных там обнаружено не было!.. А сравнивали мы их с идентичными отпечатками, взятыми в твоем рабочем кабинете!.. Ну, доволен?.. Теперь-то, ты будешь писать «чистуху»?

– Повторюсь!.. Без адвоката, ничего подписывать и уж тем более писать я не буду! – для наглядности я сбросил чистый лист на пол.

– Умным себя считаешь, засранец?.. Или любишь американские детективы?.. – наблюдая за тем, как брошенный листок парашютирует вниз, майор скрежетал зубами. – …Что ж!.. Давай поиграем в копов!.. Жорж, будь другом, зачитай нашему гостю его права!

Тот, к которому обратился Сирота, стоял у меня за спиной. Потому и не видел я, чем саданул меня этот бугай: то ли кулаком, то ли ногой. Уверен я был лишь в том, что мощнейший удар, сбивший меня с табурета, пришелся мне точно в правое ухо.

– У тебя, сука, есть право утереться, подняться на ноги и отвечать «да», на все вопросы майора!.. Вот и все, паскуда, что может быть тебе здесь позволено!

– Ну, так как?.. Будешь писать «чистуху»? – повторил свой вопрос Сирота, когда меня вновь усадили на табурет.

– Нет! – ответил я коротко. И тотчас, под дикий смех ментов находившихся на ту минуту в кабинете, я «поймал» ещё один удар Жорика, как две капли воды схожий с первым.

Надо полагать, приём этот был у него отработан до автоматизма и демонстрировался он здесь с регулярным постоянством. Потому и остальные служаки, ожидали его в явном предвкушении.

– Для особо тупых и упертых, повторяю!.. – наклонившись надо мной, заорал Жора. – …У тебя есть право утереться, подняться и, утвердительно отвечать на все вопросы нашего командира!

И в третий раз, сказав своё «нет», уже наученный горьким опытом, я успел-таки увернуться от очередного удара костолома. Чем окончательно вывел из себя: как Жорика, так и его сослуживцев. Все они накинулись на меня, как стая шакалов набрасывается на раненого и беззащитного льва, проявляя при этом особую (если не сказать изысканную) ненависть и жестокость.

Считаю излишним посвящать читателя в подробности тех экзекуций и откровенных пыток с использованием клещей, электрического тока и раскалённых предметов, коими в течение последующего дня подвергали меня сотрудники «убойного» отдела. Могу лишь констатировать то, что по моему сугубо субъективному мнению, гестаповская методика выбивания показаний, вполне могла быть адекватной изобретательности и рвению наших, доморощенных служителей правопорядка…

«…Сотни рыцарей Храма покрыли славой: и себя, и орден в многочисленных битвах. Подсчитано, что за время крестовых походов, двадцать тысяч рыцарей-тамплиеров пало на полях сражений. Храмовники блестяще выполняли и другую важную военную миссию – защиту крепостей…

…В 1146 году, на белом плаще тамплиеров появляется красный крест с раздвоенными «лапчатыми» концами. Во-втором крестовом походе, рыцари Храма участвуют именно под этим знаменитым и прославленным знаком. Крест из алой материи, расположенный слева, над сердцем, станет для них «щитом, дабы не обратились они в бегство перед не-верными». Впрочем, рыцари никогда не бежали и всегда показывали себя достойными своей репутации; гордыми до спеси, храбрыми до безумства, удивительно дисциплинированными, не находящими себе равных среди всех армий мира. Тамплиеру разрешалось отступать лишь в том случае, если число нападающих становилось трёхкратным. Попав в плен, тамплиер не должен был просить ни пощады, ни выкупа.