Александр Масалов - Левый берег Дона

Потом Юрка глянул на часы и стал собираться. Он уже опаздывал на какую-то встречу.

Выйдя из подъезда, он помахал рукой Стасику, наблюдавшему за ним из окна на третьем этаже, сел в коричневую "девятку" и укатил. Деньги как лежали на столе, так и продолжали лежать, мозоля глаза.

"Может, в самом деле агентство зарегистрировать? - подумал он, собирая со столешницы зеленые купюры. - Например, завтра... А почему - завтра? Сегодня мне тоже делать нечего..."

Одевшись поприличнее, как будто он шел на пресс-конференцию к губернатору, Стасик положил в карман паспорт и деньги и вышел на лестничную площадку. Здесь он нос к носу столкнулся с соседом. Сосед, увидев его, изменился в лице.

- Тебя что, уже выпустили? - спросил Иван Юрьевич конспиративным шепотом.

- Не, я сбежал, - сказал Полонский. - Замочил двух вертухаев и сделал ноги. Меня уже объявили в федеральный розыск. Да только клал я на них с прибором! Алах Акбар!..

Иван Юрьевич разинул рот, явно намереваясь что-то сказать, но Стасик уже побежал вниз по лестнице.

***

Автобус остановился на конечной остановке.

- Центральный рынок! - объявил водитель.

Хоть остановка и называлась Центральный рынок, до старого базара отсюда надо было еще топать минут пять. Сам Центральный рынок Полонскому был не нужен, но где-то тут, неподалеку, ему доводилось видеть громадный рекламный щит юридической фирмы...

Ага, вот он: "юридическая фирма "Альбатрос" - регистрация и перерегистрация фирм, ликвидация..." ну, и так далее.

Стасик поднялся по ступенькам из искусственного белого мрамора и оказался в просторном холле. Напротив входа за самым обычным офисным столом сидел парень в камуфляже.

- Хочу зарегистрировать контору, - сказал Полонский небрежно. Как будто ему приходится регистрировать фирмы по три раза на дню.

Парень ткнул пальцем направо.

- Вам туда. Комната четыре.

- Благодарю вас, - степенно произнес Стасик и отправился в комнату номер четыре.

Через полчаса договор был заключен. Стасик отксерил паспорт, внес стопроцентную предоплату за услуги и средства на уставной капитал и вышел на улицу, чувствуя себя беременным ООО "рекламно-информационным агентством "САП лимитед". Роды должны были произойти через десять дней. Минута в минуту.

Поскольку мясное, жирное и спиртное отцу запретили врачи, Стасик накупил в фирменном магазине "Океан" всевозможных рыбных изделий - скумбрии, треска в кляре, жареной икры, судака холодного копчения... - и поехал в поселок Чкалова, где, неподалеку от Ростовского моря, находился садовый участок. Там, в небольшом домике со всеми удобствами (кроме телефона), отец жил с тех пор, как умерла мама. Городскую квартиру он видеть не мог. Слишком много негативных воспоминаний было связано с ней.

***

Первым приближение Стасика заметила азиатская овчарка по кличке Лорд. Лорд встал на задние лапы, положив передние лап на забор из сетки-рабицы и улыбнулся, высунув язык.

- Хорошая собака, умница, - сказал Стасик, гладя его по крупной, как у теленка, голове.

Потом из дома вышел отец. Кажется, он только что прилег отдохнуть. Одна щека была красная.

- Здравствуй, папа, - сказал Стасик.

- Здравствуй... Почему ты пришел в рабочий день? Что-нибудь случилось?

- А то, - сказал Полонский. - Конечно же, случилось. - Он показал полиэтиленовый пакет, разбухший от свертков. – Есть повод отпраздновать одно событие.

- У тебя всё нормально? - спросил отец, отпирая калитку.

- Лучше не бывает.

- А почему ты не в редакции?

- До вечера ждать было не в дугу, - сказал Стасик, заходя во двор. - Я тут регистрирую фирму... Рекламой буду заниматься.

- А как же газета?

- Без отрыва от журналистики, - соврал Стасик.

- Зачем тебе это надо, сынок? - спросил отец. - Ты же журналист, а не предприниматель. И, насколько я понимаю, журналист хороший.

- Надоело жить в нищете.

- Деньги - это, конечно, да... На какие шишы ты фирму создаешь?

- Юрка дал.

- Ах, Юрка... - Было видно, что отцу все это не нравится. - А сумеешь?

- Что ж я, никогда не видел, как другие рекламные агентства работают? Нужна назойливость и красноречие. И то, другое у меня есть.

- Дай-то Бог... - сказал отец негромко.

***

Начало темнеть, когда Полонский вышел из садов и по дороге, стрелой рассекающей рощу, направился на Вятскую, к ближайшей автобусной остановке.

У него впереди было лет тридцать-сорок активной жизни. Вот только чувствовал он себя, как младенец, только что покинувший материнское чрево...