Александр Масалов - Левый берег Дона

- Если все же надумаете, приходите в 215 комнату. Я - руководитель пресс-службы, Друбич Татьяна Николаевна.

- Спасибо, я не надумаю... Увидите Вольдемара Хорошего - привет ему.

Второй звонок напомнил ему о том, что он собирался сделать сегодня с утра пораньше. Отстучав вставку в свою статью, Полонский сбросил ее по электронке и позвонил по межгороду в "Криминальную Россию".

- Добрый день, Олег. Это Полонский из Ростова-на-Дону. Я вас только что отправил небольшую, но очень важную вставку к последней статье...

Он не договорил.

- Извините, Станислав, - мягко произнес голос. - Статья опубликована не будет. Хотя всем очень понравилась.

- Почему?

- Я сам толком не знаю... Какая-то волна идет из МВД.

- У вас неприятности из-за меня?

- Ну, в каком-то смысле...

- Ясно, - сказал Стасик. - У вас там, значит, та же самая бодяга, что и у нас. Только фамилии и чины другие... Нечего и лыжи вострить.

- Какие лыжи? - не понял Олег.

- Да это так, местный юмор... Спасибо вам, Олег, за все, что вы для меня сделали. Буду в Москве - зайду в гости. Просто так, пообщаться и коньяка выпить...

Но едва Стасик вышел на кухню, чтобы покурить, телефон зазвонил снова. Неужели это Татьяне Николаевне неймется? Ну я её сейчас пошлю!..

- Да! - рявкнул он в трубку.

- Это известный донской журналист Полонский Станислав Алексеевич? - прозвучал в трубке голос, выговаривая слова медленно и со смаком.

- Юрец, это ты, что ли?! - заорал Полонский в трубку.

- А кто же еще? Привет, Стасик!

- Ты в Ростове?

- Ну да. Как у тебя со временем?

- Я свободен, как ветер! Приходи в любое время!

- Через двадцать минут буду, - пообещал старый приятель.

Юрка Воронин последние годы редко бывал в родном городе. Он челночил вовсю, раздираясь между Польшей и Турцией, поставляя товар для оптовых вещевых рынков.

В ожидании дорогого гостя Стасик засуетился, заваривая свежий чай и нарезая бутерброды.

Не через двадцать минут, а через тридцать Юрка появился на пороге - невысокий, крепкий, в кожанке нараспашку (виднелась черная рубашка, застегнутая на самую верхнюю пуговицу), в джинсах и кроссовках. Словом, обычный парень. Таких на улицах российских городов - тьма.

Они прошли на кухню и сели за стол. Стасик, приоткрыв шкаф, показал початую бутылку коньяка. Но Юрка мотнул головой.

- Я за рулем. Ну, рассказывай, как ты тут без меня поживаешь.

- Бывает и лучше, но тоже ничего.

- Тысяч сто в месяц хотя бы имеешь?

- Э-э-э... - Стасик не сразу нашелся, что сказать. - Месяц на месяц не приходится…

- Ну и классно. Я кого из наших не встречу, все довольны, все нашли свое место в том бардаке, который образовался на месте бывшей Совдепии. А ты все там же работаешь?

- Да, собственно, уже нет...

- Во-о-о дела... А куда думаешь пойти?

- Журналистика мне заказана. Догавкался. То ли книжки буду писать, то ли рекламой займусь. Наверное, сперва пиар-агентство открою, потом начну романы строчить...

- Агентство? - сказал Юрка задумчиво. - Конкуренция, правда, большая, но, в принципе, раскрутиться можно. Оборудование и оргтехника не нужна. На первое время одного компьютера хватит. Уставный фонд - по минимуму. Офис надо снять - комнату с телефоном. Пусть небольшой, но в центре... И вот еще что. Регистрируй ООО, с ИЧП не связывайся, залетишь. И компаньонов не бери. Голова будет меньше болеть...

- Всё правильно, - сказал Полонский. - Но даже на это нужно тысяч двадцать.

Юрка посидел немного, прикидывая. Потом выхватил бумажник из кармана и положил на столешницу десять стодолларовых купюр.

- Считай, что это мой подарок на твой день рождения, который я, уж извини, пропустил. Я в Турции тогда одного земляка уму-разуму учил. Он кинул моих друзей.

- Спасибо, - сказал Полонский негромко, разглядывая чайник.

- Да ну, ерунда. Не забудь пригласить, когда агентству исполнится десять лет... Что у вас тут интересного произошло - в мое отсутствие?

Стасик пересказал последние новости и городские сплетни. О своих злоключениях он умолчал. Почему-то он был уверен, что Юрка все знает сам. Оттого-то он и прикатил - именно сейчас...

Приятель пил чай с бутербродами и - в свою очередь - рассказывал о своих деловых поездках в юмористических тонах. Стасик ухахатывался совершенно искренне. У Юрки, несомненно, был незаурядный дар рассказчика. Сколько раз Стасик уговаривал его: "Запиши то, что ты мне только что рассказал - готовая юмореска!.." - но приятель все время отмахивался. Типа: чукча не писатель, чукча читатель...