Александр Масалов - Левый берег Дона

Сотрудники агентства уже всё знали. В восемь часов двадцать минут в офис без стука вошел Глеб - начальник службы охраны. Он нёс краповый берет, до верха наполненный купюрами.

- Это - семьям погибших от нас, - сказал Глеб, кладя берет на столешницу.

- Спасибо, дорогой, - сказал Чернощеков.

Когда Глеб ушёл, директор по селектору связался с бухгалтерией и поручил выделить средства на похороны и выдачу материальной помощи – от фирмы. Потом он сунул в рот очередную сигарету "Мальборо" и закурил. Мыслей в голове не было никаких. Одна усталость.

В восемь тридцать пять дверь снова распахнулась. Послышались протестующие вопли секретарши, но Виктор Григорьевич Закаблуков оказался настырнее.

- Я всё знаю, - с порога заявил Каблук. - Честно скажу, Паша, - поражен! Я, грешным делом, решил, что ты меня продал... А тут такое!..

- Не понимаю, о чем ты! - сказал Чернощеков устало.

- Да-да, всё верно! - заорал Каблук. - Ты, конечно же, не в курсе… Но то, что Шерхана грохнули, - это штука посильнее "Фауста" Гёте! За это памятник надо ставить! При жизни!..

- Ну, если ты так расчувствовался, закажи мне надгробие.

- Не дури, Паша. Шерхана больше нет, полгорода вздохнет с облегчением.

- Свято место пусто не бывает, - сказал Чернощеков. - Вместо Шерхана сразу объявится другой чурка. Держу пари, сегодня к вечеру будет сходка... Уехать куда-нибудь, что ли? Месяца на три...

- Не бзди, всё путём... - Тут Закаблуков взглянул на часы и заторопился. - Знаешь, у меня встреча через двадцать минут... Я, собственно, лично заехал к тебе, чтобы сказать: я твой вечный должник.

- Должник? - произнес Чернощеков задумчиво. - Может, с сегодняшнего дня плату увеличить за охрану на десять процентов?

- Зачем же понимать так прямолинейно? - опешил Закаблуков. - Я это в широком смысле сказал. Ты меня выручил. Я при случае - тебя...

- Хорошо, я подумаю, - сказал Чернощеков. - Если спешишь – до-свидания!

- Бывай, Паша. Всех благ! - И Закаблуков удалился столь же стремительно, как появился. Чернощеков усмехнулся.

Голова трещала, и он достал из стола початую пачку цитромона. Запить было нечем. Чернощеков помнил, что вчера прикончил все запасы минеральной воды и собирался сегодня, до работы, купить упаковку "Аксу" или "Меркурия". Послать секретаршу? Её черти будут носить минут двадцать...

Открыв холодильник, критически оглядел бутылки. Запивать лекарство смертным не хотелось. Ладно, глоток джина с тоником ему не повредит...

С запотевшим стаканом он вернулся на своем место. И вовремя: на столе затрещал телефон.

- Павел Юрьевич, это Михеев, - доложила секретарша.

Стакан в руке Чернощекова дрогнул.

- Михеев, говоришь? - сказал Чернощеков. - Соедини.

- Алло, Павел Юрьич, - ударил из трубки хорошо знакомый хриплый бас. Не то сорванный, не то пропитый, не то прокуренный. - Какие у тебя планы на сегодня?

- А что?

- В одиннадцать часов свободен?

- Ну, в общем... Да.

- Вот и славно. Загляни ко мне. Поговорить надо.

- О чем?

- Ну, ты не мальчик. Сам должен понимать.

- Хорошо, - сказал Чернощеков.

Порцию джина с тоником он допил без всякого удовольствия, полез в карман за платком и вытер лоб. Снова затрещал телефон.

- Звонит Чемпион, - доложила секретарша. - Говорит, срочно. Соединить?

"Начинается!.." - подумал директор "Щита".

- Не задавай глупые вопросы! - буркнул он. - Соедини!

- Черный, привет, - сказал Чемпион. - Это Сагашьянц.

- Здравствуй, Артур. Как жизнь?

- В сейфе "Федерала" лежали мои бабки. Миллион восемьсот. Твои люди лажанулись. Значит, бабки с тебя.

- Ну что, - тяжело вздохнув, сказал Чернощеков. - По понятиям ты прав. Налички в таком объеме у меня сейчас нет. Но завтра будет. В десять часов. Лады?

- Лады, - сказал бывший чемпион по классической борьбе. - И вот что еще, Черный. Систему видеонаблюдения вырубили со знанием дела. Перелаза через забор нет - значит, охранники открыли дверь сами. Это могло быть только в одном случае - если они знали грабителей в лицо. Сечешь, к чему я клоню?

- Не ты один такой умный. Мы уже проводим служебное расследование.

- Завтра в десять у меня, - приказал Сагашьянц. - Я тебя знаю, как человека правильного. Не огорчай меня...

Едва Чернощеков положил трубку, телефон зазвонил снова.

- Чёрт! - буркнул директор "Щита". - Ни минуты покоя!

- Павел Юрьевич, это облпрокуратура.

- Давай!

- Это Наремба Анатолий Васильевич, - произнес голос с легким азербайджанским акцентом.

- Слушаю вас, Анатолий Васильевич.

- Дело об ограблении ООО "Федерал" передали мне. Нам надо встретиться. Скажем, в два часа.