Александр Масалов - Левый берег Дона

- Там п..ц, что творится. В сторожке все на хрен перевернуто. Один охранник убит. Две пули - одна в грудь, другая в голову.

- А где второй?

- А х.. его знает! Что делать будем?

- Звони в милицию.

- Ах, ё.. твою мать!..

По лицу Влада напарник понял, что дело дрянь. Он позвонил на мобильник Чернощекову. Мобильник был выключен. Тогда он набрал номер Васьки Кислинского. То же самое. Да что они, сговорились, что ли?!

Трубку на домашнем телефоне шефа сняли почти сразу. Столь поздний звонок мадам Чернощекову не разбудил. Голос у неё был раздраженно-угрюмый.

- Павла Юрьевича нет, - объявила она. - Он сейчас в милиции, показания даёт.

- А что случилось? - спросил Ширяев.

- Сама толком не знаю. У "Эльдорадо" вроде бы разборка была. Наших мальчиков постреляли. Кисляка ранили...

- Адвоката вызвать? - спросил Эдик.

- Не надо, он с ним как раз в ментовку и поехал.

- Ясно, - сказал дежурный. - Всё обойдётся, не волнуйтесь, Елена Валентиновна... Не в первый раз и не в последний.

Положив трубку, Ширяев посидел немного в обалдении, пробурчал: "Во, блин, дела!.." - и вновь схватился за телефон.

- Ты кому звонишь? - спросил Козлов.

- Коммерческому директору. У нас не просто ЧП! Мы с тобой это дежурство надолго запомним!

***

Вениамин Яковлевич Лившиц неторопливо вылез из "опеля" и направился к воротам завода. Ворота были распахнуты настежь. Перед въездом стояли три милицейские машины с включенными огнями и машины скорой помощи. Две машины - значит, второго охранника тоже нашли...

- Кто старший? - негромко спросил коммерческий директор "Щита", вручив ближайшему милиционеру удостоверение.

Мент глянул на корочки, вернул и крикнул:

- Николай Андреевич, тут из "Щита" человек...

- Пропусти, - донеслось из двора.

Лифшица встретил грузный мужчина лет пятидесяти.

- Старший следователь городского УВД Корябкин, - сказал он. - Кто вы?

Лифшиц молча протянул ему удостоверение.

- Что случилось, Николай Андреевич? - спросил он, когда следователь перестал обнюхивать корочки.

- Ваши люди охраняли это предприятие?

- Да, это наш объект.

- Сколько их было?

- Двое.

- Вы их в лицо знаете?

- Я знаю всех сотрудников нашего агентства.

- Пойдемте, - сказал Корябкин. Через минуту следователь приподнял рубашку не первой свежести, которая прикрывала лицо человека, лежащего в караулке. - Кто это?

Лифшиц посмотрел.

- Валентин Иванович Дмитриев, 1977 года рождения, - сказал он спокойно. - Бывший десантник, воевал в Чечне, награжден правительственными наградами... Где второй?

- В уборной.

В уборной блистала вспышка. Над телом второго охранника трудился фотограф.

- Виктор Федорович Костенко, двадцать девять лет, черный пояс по каратэ... - сказал Лифшиц ровно. Как автомат.

- Адреса и телефоны знаете?

- В личном деле есть. На память не скажу... Если хотите позвонить родственникам, сделайте это, пожалуйста, утром. Пусть они хоть сегодня поспят спокойно...

***

В эту ночь богатяновская и медведевская братва не спала. Три студента и один 27-летний предприниматель, подвернувшийся им под руку, были избиты и ограблены. Причем двоих отделали так серьезно, что пострадавшие были вынуждены обратиться в неотложку. А предприниматель даже написал заявление в Свердловское ОВД.

Дежурный долго не хотел принимать заявление и уступил после того, как разгневанный парнишка продемонстрировал ему четыре визитки - начальника городского УВД, начальника ГУВД Ростовской области, мэра города и донского губернатора. С домашними телефонами и мобильниками.

Пока в районном УВД раскручивалось колесо правосудия, братва шаталась по кабакам, хазам и притонам, прислушивалась к разговорам и брала на заметку всех от семнадцати до тридцати лет, швыряющихся деньгами...

Поиски кейса прекратили лишь на рассвете, когда стало ясно, что кейс пропал бесследно.

Братьям Вавиловым жить оставалось еще часов двадцать.

Втащить на заднее сидение сейф оказалось делом трудным. Но вытащить, даже впятером, - еще труднее. Разбуженный среди ночи владелец крошечной автомастерской (она располагалась прямо в гараже), узнав, что сейф надо вскрыть, сперва заартачился.

- Не буду - и всё, - заявил он. - Я не медвежатник. Я хочу прожить долго и умереть в своей постели и на свободе.

Лютиков, злобно сверкнув глазами на Рябого (тот уверял, будто его знакомый автомеханик в курсе проблемы и за пять минут сделает всё, что надо), достал из кармана пистолет и сказал: