Джейн Би. - Мёртвая тишина. Убедись в том, что ты жив

– Хм… В общем-то? – Сэм ухмыльнулся.

– Ну да, ее немного смутили разговоры об обездоленных и нищих и твоя позиция по этому поводу, но в целом ты ей понравился.

– Хорошо. Я рад, что могу еще нравиться женщинам «уровня» Трейси. Жаль только, что не могу ответить им взаимностью, – Сэм, как всегда при обсуждении с Дарел своей личной жизни, перешел на полушутливый тон.

– Ну конечно! Тебя здоровые и состоятельные женщины как-то не интересуют. Куда интересней проводить время с твоими подопечными, – тетушка не имела ничего против того, чем в свободное от работы время занимался доктор, но ей казалось, что в этом и есть причина его одиночества.

– Конечно, интересней, – Сэм продолжал отвечать в полушутливом тоне. – Вот что интересного в Трейси?

– Да много чего. Она яркая разносторонняя личность.

– Личность? А что по-твоему делает ее личностью?

– Ну, не знаю, она просто личность, и все.

– Просто личность? Интересно. Давай поближе ее рассмотрим.

– Не начинай!

– Ну ты же сама начала! Так вот, при ближайшем рассмотрении Трейси я не только не нахожу в ней личности, но и более того, вижу абсолютную посредственность, не способную мыслить самостоятельно. Даже при выборе воды, – казалось бы, вода, просто вода, главное, чтобы была чистой, так нет, – даже здесь ей потребовался совет специалиста!

– А что тут такого? Она просто старается дать своему сыну лучшее, тем более что средства позволяют.

– Лучшее что? Что для ребенка есть это лучшее? Ты думаешь, ему есть дело до того, какой марки воду он пьет? Или какого цвета на нем шортики, а может, он в восторге от того, как сидит на его маленькой головке эта чудовищная неудобная шапочка, которая стягивает его бедную голову весь злополучный вечер?

– Вполне симпатичная шапочка. И она ему действительно идет, – попыталась возразить тетушка.

– Я не спорю, что шапочка вполне себе ничего, если рассматривать ее как отдельный предмет, отдельный от головы несчастного ребенка, вынужденного ее носить по прихоти полоумной мамаши. Ты видела его лицо? Ты обратила внимание на этот усталый взгляд?

– По-моему, все с ним было в порядке! И вел он себя просто изумительно для его-то возраста.

– Он смотрел на нас таким измученным, усталым взглядом. Он ждал, когда этот визит закончится, и он наконец сможет избавиться от ненавистного, причиняющего боль и неудобства предмета своего туалета. Все, чего тогда хотел этот трехлетний мальчик, это снять чертову шапку и пойти поиграть на улице, а не ходить по струнке и не изображать из себя идеальное создание на радость вздорной мамаше.

– Она мать! И ей лучше знать, что для ее сына хорошо! – возмутилась тетушка. – Я хоть и не рожала тебя сама, но воспитывала и всегда знала, что и как для тебя было лучше! – чуть обиженным тоном протараторила Дарел.

– Дорогая моя Дарел, любимая моя тетушка, – доктор поднялся со своего стула, подошел к тетушке и, приобняв ее, чмокнул старушку в лоб, – мы не говорим сейчас о тебе и обо мне, но если хочешь, то знай, я всегда понимал груз ответственности, свалившийся на тебя с моим появлением, и старался доставлять тебе как можно меньше хлопот.

– Да, – тетушка почти прослезилась, – ты всегда был хорошим мальчиком. Я так рада, что ты у меня есть! Господи, прости, конечно, я не имею в виду, что рада гибели сестры, ты понимаешь. Я, конечно, не смогла дать тебе всего самого лучшего, но я, видит Бог, я старалась, я… – она запнулась и решила не продолжать. Комок, подступивший к горлу, душил любую ее попытку вымолвить слово.

– Я понимаю. Не волнуйся так. Все в порядке, – Сэм чуть наклонился и заглянул тетушке в глаза. – Я очень тебя люблю и благодарен тебе за каждую минуту, выкроенную для меня. И кстати, я рад тому, что у нас не было много денег и что каких-то вещей мы себе не могли позволить. Иногда чем хуже, тем лучше.

– Не знаю, может, ты и прав, – тетушка взяла себя в руки и улыбнулась. – Ты у нас доктор, тебе видней.

– Ладно, давай не будем спорить. Лучше поговорим о чем-нибудь хорошем.

– Да, согласна. Не время ругаться и выяснять, кто прав. Ну ладно, доедай. Я заверну тебе остаток пирога с собой.

Тетушка Дарел достала из кухонного ящика фольгу и бережно завернула остатки пирога.

– Если что, ты всегда можешь присоединиться к нам.

– Жизнь как курорт? Конечно, привлекательно, но я пока не готов уходить на покой.

Сэм сделал глоток остывающего какао и старательно доел все крошки, остававшиеся на тарелке.

– Хочешь, я сам отвезу тебя в аэропорт?